Пусть ему будет стыдно (ЛП)

 Раздаются выстрелы. Я чувствую боль на щеке, как будто кто-то резанул ножом и вижу, как глаза Эндрю удивленно расширяются. Срабатывает мой инстинкт самосохранения, и я сразу же толкаю Эндрю назад в дом и падаю с ним на пол в дверном проеме, оказавшись на нем сверху. Слышится больше выстрелов, которые проходятся по окнам. Осколки стекла и кусочки древесины обрушиваются на нас. Я скатываюсь с него, низко прижавшись к полу и ползу в глубь дома. Оглянувшись, вижу что Эндрю все еще лежит в дверях.

 — Эндрю! Давай! — кричу я, спрятавшись за диван и прижавшись к нему спиной. Я на автомате лезу в карман куртки за мобильным, но я оставила его в машине.

 Звуки стрельбы прекращаются, кажется, что прошла целая вечность. Я чуть-чуть выглядываю из-за дивана — Эндрю по-прежнему лежит на том же месте и не двигается. Я чувствую что-то липкое и влажное у себя на груди, опускаю взгляд, белая футболка, которую дала мне Пейдж, вся в крови. Поскольку я точно знаю, что это не моя кровь, я вылезаю и ползу к Эндрю. Сглатывая накатывающую тошноту, я на карачках ближе придвигаюсь к нему, почти не дышу, опять звучат выстрелы.

 У меня звенит в ушах, сердце громко колотиться. Осколки стекла врезаются мне в ладони и колени, но я не чувствую боли. Все мое внимание сосредоточено на мужчине, лежащем на спине и уставившемся в потолок.

 Пожалуйста, только не снова. Я не в состоянии пережить два трупа за такой короткий срок.

 Я вижу несколько пулевых отверстий у него в груди. Его толстовка теперь не только запятнана пивом и едой, но и кровью, которая сочиться из его груди и распространяется по ткани, превращаясь в один гигантский кровавый круг.

 Дрожащей рукой, я пытаюсь на шее отыскать вену, чтобы послушать пульс, тишина.

 Осознав, что я дотрагиваюсь до трупа, резко отдергиваю руку и пячусь на корточках назад, пока плечом не ударяюсь о стену. Подтянув колени к груди и обхватив их руками, я заторможено смотрю на человека, с которым разговаривала всего лишь несколько минут назад.

 Кто-то застрелил его, и кто-то стрелял в меня. Эндрю собирался сообщить мне что-то важное и за это его убили. Кто-то следил за мной и не хотел, чтобы он мне что-то сообщал.

 Это совсем плохо. Это совсем не хорошо. 

Глава 7

 — Лорелей. Давай, очнись, детка. Посмотри на меня.

 Я слышу голос, но видно мне он мерещится. Этот голос никогда не обращался ко мне так, никогда не называл меня «деткой».

 Я чувствую теплые руки на своем лице, и мою голову поворачивают, чтобы я больше не видела мертвое тело Эндрю Джеймсона. Я вижу перед собой мускулистую грудь в обтягивающей синей футболке. Мои глаза медленно движутся вверх — Даллас смотрит на меня озабочено, большим пальцем руки вытирая что-то у меня на щеке.

 — Господи, ты в крови. Дыши, Лорелей.

 По его приказу я прерывисто вздыхаю, и вдруг у меня появляются слезы. Я быстро моргаю, не разрешая им пролиться. Не знаю, что здесь делает Даллас, или почему он так добр ко мне, но я совершенно не собираюсь перед ним показывать свою слабость, это даст ему только еще больше шансов поиздеваться надо мной.

 Оглядевшись вокруг, я ловлю себя на мысли, что уже стемнело. Солнце садилось, когда я подъехала к дому Эндрю, должно быть я просидела здесь может быть час или меньше. Помню, как сидела у стены, боясь выйти наружу, а вдруг стрелок был все еще там.

 И вдруг меня накрывает произошедшее. Я разговариваю с Эндрю, он готов мне сообщить свое предположение, кто мог бы убить Ричарда, а потом раздаются выстрелы. Я даже тогда не испугалась, должно быть действовала на чистом адреналине. Но сейчас весь воздух выходит у меня из легких. Все произошло слишком быстро, и я начинаю задыхаться от паники.

 Даллас поворачивает мое лицо к нему и ближе наклоняется ко мне, смотря мне прямо в глаза.

 — Не смотри туда. Просто смотри на меня. Все нормально. Делай вдох медленно.

 Вдох медленно. Вдох и выдох. Не думай, что появился еще один труп в нескольких шагах от меня, или что у Далласа самые потрясающие серые глаза, которые я когда-либо видела, которые сейчас смотрят на меня с нежностью, а не с раздражением.

 Даллас убирает руку с моей щеки, и я тут же скучаю по его теплым пальцам. Он берет мои руки и осматривает их.

 — Черт побери. Твои ладони напичканы осколками, — ругается он, аккуратно начиная вытаскивать осколки.

 Я перевожу взгляд на свои руки, он прав. Не мигая и до конца плохо соображая разглядываю свои ладони, покрытые кровью и крошечными осколками стекла, становится вдруг адски больно.

 Он отпускает мою руку и лезет в карман за платком, прижимает к моей щеке. Я вздрагиваю, когда он касается моей кожи и чувствую боль.

 — Все в порядке… небольшая царапина. Должно быть пуля тебя задела, — спокойно произносит он.