Пусть этот мир прогнется под нас

— Ну попробуйте, только сначала присаживайтесь и представьтесь, а уж потом постарайтесь говорить по делу.

— А может быть мы найдем какое-нибудь другое место, а то тут немного шумно, — явно выдумал причину незваный гость, потому что особого шума я не наблюдал.

— Мне тут нравиться, шум мне не мешает, и всем, кому положено, Вас хорошо видно, — я посмотрел в глаза желающего поговорить. Он меня правильно понял, потому что лицо слегка дернулось, но он сдержался, чтобы не осмотреться по сторонам.

— Меня зовут Петров Михаил Степанович, МИД России, — представился мой собеседник, присаживаясь на единственный стул у моего стола. Мы с Агреевым постарались не оставлять вариантов размещения за столом, когда выбирали места для снайперов.

— Вот что меня абсолютно не интересует, так это политика, поэтому Вам лучше сразу назвать другое ведомство, а имя с фамилией пусть останутся теми же, — я жестом показал, что его имя меня мало волнует.

— Я сейчас действительно работаю в МИДе, — выдал полуправду собеседник.

— Ну как хотите, — пожал я плечами, — Тогда давайте по делу, да разойдемся, — мне действительно было не слишком интересно, что собирался мне рассказать "Петров".

— Умирает один, очень важный для судьбы России, человек и Вы должны нам помочь, — очень плохо начал разговор мой собеседник.

— Сразу стоп, Михаил Степанович. Вам и МИДу я ничего не должен, это раз, поэтому потрудитесь объяснить своё слово "нам", во-вторых, о важности для России, пожалуйста поподробнее, мне тоже интересно, кто у нас такой важный. А то такими "важными" часто оказываются слуги народа и прочее, что с этим связано, поэтому наши оценки "важности" могут принципиально расходиться, — я обернулся к бару и показал, что мне надо повторить кофе.

— Нам, это группе патриотов России, — с вызовом посмотрел на меня "Петров".

— Фу-у, Михал Степаныч, какой моветон, лично я считаю Высоцкого большим патриотом, чем Пельше, если помните такого члена в Политбюро того же времени, а ведь вроде оба по идеологии прошлись, ан нет, время все расставило по местам, поэтому давайте тут без заговоров и декабристских речей. Я еще раз повторяю, и надеюсь, последний раз, мне неинтересна политика и судьбы нынешних "слуг народа". Всех их видов, пород, подвидов и разновидностей. Поэтому продолжайте без ненужного пафоса и героического блеска в глазах. Повторю еще раз вопрос — кого именно Вы подразумеваете под словом — "нам"? — я посмотрел на Агреева, он сидел к нам левым боком и мог вмешаться в доли секунды.

— Мы, это группа офицеров, объединенная интересами по повышению обороноспособности России, — мда…у "Петрова" точно не всё хорошо, эк его несёт-то.

— Как у Вас всё не складно, Петров. Про офицеров МИДа я пока что не слышал ни разу, а иные офицеры, они на то и офицеры, чтобы именно обороной и заниматься всё своё рабочее время, если помните. Про это даже в Присяге упомянуто, а у Вас масло масляное выходит. Может проще надо быть и просто выполнять то, что должно, в чём присягал и за что деньги получаешь? — мне действительно странно было бы услышать от пилота самолета, что он объединился в идеологический союз с другими пилотами, чтобы обеспечивать более лучшее выполнение летного задания, — А тех, кто не выполняет обязанности офицера, или не соответствует назначению, стоит гнать поганой метлой, принципиально и показательно. Да, это не так героично, и это большая работа, но по любому честнее и ближе к духу армии, по крайней мере мне так кажется, — я добавил сахар в кофе и не спеша помешивал ложку, чтобы не сбивать пенку.

— Вы не знаете армии, это одно большое болото, в котором лишь изредка встречаются свежие островки. Много офицеров пьет, много ворует или делает вид, что не замечает, как воруют вокруг, офицеры не справляются с солдатами, перекладывая эти функции на старослужащих. Большинство не хотят и не могут освоить новую технику или вид вооружения, оставаясь на том уровне, который им вдолбили в голову в училище. Но там они видели только устаревшие послевоенные образцы. Неустроенный быт и жилищные проблемы разрушают их семьи. Доходит до того, что когда требуется послать армию в ту же Чечню, то половина офицеров в некоторых частях, подает рапорты на увольнение. Пока армия не смогла победить ни в Афганистане, ни в Чечне, хотя уровень техники и вооружения, примененной в боестолкновениях с бандитами, был намного выше, чем у противника. Представьте что будет, если на месте противника окажутся регулярные обученные войска с более совершенными видами вооружений, чем у нас, — вопросительно и с вызовом уставился на меня "патриот".