Пусть ярость благородная

– Двое суток все было нормально, но потом налетел тропический циклон. В корабль с работающим прибором маскировки попала сильная молния, наш профессор назвал ее «супермолнией». – Фотография эмиттерного поля на палубе «Вилкова» – одна сторона обгорела и оплавилась, вторая просто испарилась. – Очевидно, в этот момент мы и попали в тысяча девятьсот четвертый год. По счастью, в результате этой аварии наши корабли почти не пострадали, было всего лишь несколько жертв, не способных принять такое положение вещей. Установив свое место и время, мы сразу двинулись в сторону Порт-Артура с цель принять участие в Русско-Японской войне. Но не все так просто, господа. Точнее, все совсем не просто! Дело в том, что между тысяча девятьсот четвертым и две тысячи семнадцатым годом лежат две Смуты, каждая из которых по трагизму ничуть не уступает Смуте конца шестнадцатого и начала семнадцатого веков. Это, конечно, совершенно отдельная история, но корни первой Смуты, из-за которой рухнула династия Романовых вместе с Российской империей, лежат как раз в этой несчастливой войне и ее последствиях. Сейчас мы пытаемся изменить завязку той истории, силой своих кораблей переломив ход войны на море. Сегодня в результате действий кораблей, которыми командуют сидящие перед вами офицеры, Японский императорский флот утратил господство на море и маневровую базу в окрестностях Главной Военно-Морской Базы Российского Императорского Флота на Тихом Океане. Дальнейший ход этой войны теперь в ваших руках. Если вы сумеете использовать полученную паузу для ремонта кораблей, обучения команд и подвоз боеприпасов, тогда война на море (а значит, и вся Русско-японская война) завершится победой России. Если нет, тогда все было напрасно. Но надо понимать, что победа в этой войне – не самоцель, это только первый шаг на долгом пути к предотвращению грядущей катастрофы. Вы должны знать, что будет, если катастрофы не избежать… Империя падет вместе с династией, отколются окраины, а в стране разгорится пятилетняя Гражданская война, которая унесет почти двадцать миллионов жертв. Еще два миллиона: офицеры, дворяне, техническая и творческая интеллигенция эмигрируют за границу, где будут влачить жалкое существование. А нынешнего русского императора с семьей новые якобинцы просто расстреляют без суда и следствия в подвале дома купца Ипатьева в Екатеринбурге… – на экране появилась сцена расстрела царской семьи из фильма «Романовы – венценосная семья». Дождавшись конца сцены, я продолжил: – Господа, все это, конечно, реконструкция, сами бандиты никаких съемок не делали, но они оставили подробные воспоминания, по которым и был снят этот фильм. А вместе с царской семьей – кто раньше, а кто позже – будут убиты миллионы русских людей… офицеров, казаков, крестьян, интеллигентов… Господа, я попросту молчу о вашей личной судьбе, хотя, поверьте, в ней тоже не будет ничего приятного…

Дрожащими руками я взял из лежащей на столе пачки сигарету и с трудом прикурил. Каждый раз, когда я думаю об этом, меня ужасает не судьба семьи господина Романова, а те «прочие» миллионы жертв, которые он утащил за собой в могилу. Так и рэволюсионеры две тысячи семнадцатого года стремились разжечь в России такой же пожар. А вот хрен им на лысый череп!

Наместник Алексеев сидел молча, глядя перед собой – не знаю, о чем он думал и думал ли в данный момент вообще. На лице капитана первого ранга Эбергарда не дрогнул ни один мускул, но именно преувеличенное самообладание и выдавало ту степень потрясения, которой подверглось его сознание.

– Господа, это ужасно… – хрипло проговорил Наместник, чуть дрожащей рукой выливая остатки коньяка себе в стакан, – получается, что все, что мы делаем, делаем зря? Кругом суета сует и мрак беспросветный. Я не буду спрашивать доказательств ваших слов, наверняка они у вас есть. Хотя я страстно желаю, чтобы вы ошиблись, и этот кошмар не случился. Но я же вижу, что вы сами верите в то, что говорите. Человека с моим опытом не обманешь. Ну-с, господин Одинцов, что вы скажете на это?

– Всю свою сознательную жизнь я на государственной службе… – я потушил сигарету в пепельнице, – кое-какой опыт имею. И смею вас заверить – не все так безнадежно. Так, разгром эскадры Того уже снял часть остроты вопроса, но, возможно, добавит для России давления со стороны Англии; для точной оценки пока мало данных. Изменить историю можно, я уверен. Что же касается Вас, то принести пользу стране, прославиться как умелый и мудрый управитель Дальнего Востока и заодно наказать людей, интриговавших перед вами. Ведь, как установили историки в мое время, Ваши недоброжелатели в Петербурге и виновники проигрыша России в Русско-Японской войне суть одни и те же люди… А впрочем, Ваше Превосходительство, поступайте как знаете. В вашей воле принять нашу помощь или нет… – Я понимал, что меня «понесло», но уже не мог остановиться. – Невыносимо обидно за Державу, которую раз за разом, на протяжении сотни лет, втаптывают в землю и свои, доморощенные враги, и лощеные европейские господа.