Пусть любить тебя будет больно

- Что-то случилось? - осторожно спросила я, пытаясь увернуться от его губ, которые оставили влажную дорожку на моем плече и переместились по шее к затылку.

- Да, - шепнул мне на ухо и провел кончиками пальцев по ключицам, - случилось. Ты вылезла из постели и надела на себя эти тряпки.

Его руки заскользили по моим бедрам, поднимая шелк халата до пояса, но я хотела, чтобы он ответил на мой вопрос, и поэтому сжала его запястья.

- Я серьезно. Ты ездил туда месяц назад и говорил, что теперь отец приедет к нам. 

Руслан провел языком по моему затылку по кромке корней волос, пробираясь к мочке уха и, закусив чувствительную кожу, пустил по моим венам заряд электричества.

- Говорил, - ответил хрипло, заставляя покрыться мурашками, когда его язык прошелся по моей шее снова, оставляя влажные следы. Стиснул ладонями ягодицы и прижался к ним пахом, давая почувствовать его возбуждение, - говорил, чтобы спала голая, - схватил за волосы на затылке, погружая в них пальцы, и заставил наклонить голову вперед, продолжая жадно ласкать губами мой затылок, - говорил, чтобы не надевала трусики, - разорвал тонкий шелк и в тот же момент прикусил затылок, заставив охнуть и схватиться за перила, - говорил, что не люблю, когда ты, вместо того, чтобы стонать, много разговариваешь, - раздвинул мне ноги коленом и проник в меня сразу тремя пальцами, вырывая из груди стон, - говорил?

Сильно сжал волосы и потянул на себя, накрывая второй рукой грудь, сжимая сосок сквозь тонкий шелк и заставляя снова застонать ему в губы.

- Говорил? Не слышу!

Погрузил пальцы глубже, выскальзывая наружу и дразня пульсирующий клитор, я начала забывать обо всем, отдаваясь ласке, пока она вдруг не прекратилась, и я жалобно не простонала:

- Говорил…

- Что говорил, сладкая? – сжимает пальцами бугорок плоти и тут же отпускает пальцы, заставляя тереться о них инстинктивно, другой рукой обхватывая за шею.

- Говорил, - насаживаясь на его руку и закатывая в изнеможении глаза, когда пальцы снова находят клитор, - только не останавливайся… пожалуйста.

Чуть позже, когда я лежала опрокинутая навзничь на постели, обессиленная, тяжело дыша и глядя ему в глаза, все еще наполненная им до краев, тихо спросила:

- Почему отец позвал тебя? 

- Подписать какие-то бумаги на месте по передаче бизнеса. Это ненадолго. Пару дней максимум. 

Но он всегда так говорил, а мог задержаться и на неделю.

Скатился с меня и привлек к себе на грудь.

- Не переживай, я обещал, что с прошлым покончено, значит, ты должна мне верить. Засыпай. До рассвета еще три часа, а Руся не даст тебе поспать.

И я верила. Мне безумно хотелось верить, как любой влюбленной, счастливой женщине, которая смотрит на мир сквозь призму розовых очков, и не важно, сколько ей лет. Любовь делает идиотами как малолеток, так и стариков, как политиков, так и преступников. Нет никаких законов или критериев. Словно болезнь. Без разбора. Скосить под корень все трезвые мысли и взгляды на реальность, обнажая только эмоции, делая беззащитными. 

Я проводила его в аэропорт поздно вечером, долго целовала и ерошила его волосы, поправляла воротник куртки и снова целовала. 

- Я позвоню тебе, как только доеду.

Я кивнула и наконец-то разжала пальцы. Где-то там фантомно заболели крылья, словно их слегка надрезали у основания.

Вечером этого же дня в новостях передали, что накануне ночью, в своем автомобиле найдены мертвыми известный бизнесмен Царев Александр Николаевич и его супруга.

Никаких подробностей не сообщалось. Меня трясло, как в лихорадке ,целую ночь, я перерыла весь интернет в поисках дополнительной информации, но нашла лишь короткие заметки. Звонила Руслану, но его сотовый был постоянно закрыт. Дождавшись утра, я купила билет и первым же рейсом вылетела из Валенсии. 

И сейчас я думала только о том, как там Руслан? Держится ли он после этого страшного известия? Что произошло на самом деле? Мне хотелось быть рядом с ним немедленно, убедиться, что все в порядке, поддержать его своим присутствием. Ведь я ни разу с тех пор, как уехала в Валенсию, не приезжала на Родину. Несколько раз Руслан предлагал съездить, говорил о том, что все страсти давно улеглись, и нам с детьми ничего здесь не грозит, но мне всегда было страшно вернуться, словно заставить себя окунуться в то самое чувство безысходности и сомнений. 

Мне было проще оставить прошлое Руслана за тысячи километров от нас, словно в какой-то уверенности, что именно расстояние гарантирует мне уверенность в том, что с этим покончено. 

Я ошибалась. Где бы ты ни был, страхи неизменно следуют за тобой. Пусть они блекнут ,и ничего о них не напоминает, но это не значит, что их больше нет. Они, как маленькие, кровожадные демоны, дремлют в глубине сознания, истощенные и голодные, ожидая той самой проклятой пищи, от которой начнут увеличиваться в размерах.

Потому что каждый раз, когда Руслану звонили с заграничных номеров, внутри что-то замирало, и демоны открывали глаза.