Пусть люди вымрут! (СИ)

Отвратительный тип, из экипажа русейского фрегата, доплывшего на своих дурацких парусишках аж с Константинополя. Профессиональный домушник из района Борел, к порту самого ближнего. Причем ладно бы толстощекий гад просто по аппартаментам да усадьбам шарил, так ведь еще, скотина, мокрый как море. Кто под руку невзначай на деле подвернется, ну там слуга какой проверить что вышел, или сам хозяин средь ночи отлить во двор направился, того сразу в расход. И прозвище у этой татарской рожи не просто так, а по оружию его. Ножик у Рустама хитрый есть, бабочкой порхает в сальных пальцах-колбасках русейской скотины. Раз порхнет — и труп, два порхнет — и уже пара мертвецов удивленно в небеса уставились. Плачет по мерзавцу виселица, ох плачет…

- Рустама представлять не буду, все знают, - начал Николя. - Наш русский друг, вы знаете, в Борели обитает. Совсем рукой подать. Так вот, заметил Рустам парочку прелюбопытную. Со мной перемолвился, говорит, немалые деньги при них.

- Что за парочка? - разом выпалили Жиль и Ришар. Никто, кроме Бабочки, и не подивился. На то и близнецы чтобы одни мысли вместе думать.

- Нормальная такая парочка, взять как раз вдать, - улыбнулся заглавный. - Рустамчик, миленький, расскажи что почем. Ребята, вишь, любопытничают.

Толстая морда русского расплылась в улыбке. Знает, гад, что без соизволения портовые в кварталы не сунутся. Вот только что ж он, губитель, сам эту парочку не оприходовал?

- Слушай меня, народ, - начал Бабочка со своим ужасным азиатским рычанием. - Позавчера видел миленьких, у ипподрома болтались. Смекнул, что не бедные, на Князя Тишины поставили. Да кто ж на эту клячу ставить будет, сразу вижу — лохи при монете. А вчера их снова заприметил, на сей раз у баронского клуба яхтенного. С распорядителем о чем-то шептались, да все в лодки пальцами тыкали. Приценивались, точно. Ну зуб даю, кошели с у них - с пола не поднимешь. Очень, очень вкусненькие, миленькие.

Толстяк жадно облизнулся.

- Так что ж сам-то не поработал? - разумно спросил старший из близнецов, Жиль. - У тебя с квартальными мастерами поди все завязано.

- А ты, сладкий, мои-то завязочки не трогай, пожалуйста - очень вежливо растянул морду в улыбке Бабочка. - Коль в Николя с Лези не нуждался, не разговаривал бы сейчас с ними. С ними, миленький, а не с тобой.

Жиль только пожал плечами, мол, не хочешь говорить — не надо, мое дело сторона. А на деле разве что не обтрухался. Когда Рустам начинает сюсюкать — поднимай ноги с пола и беги, потому как уж очень у него шустрая эта бабочка. А характер уж очень непостоянный.

- В общем, проблемочка у меня есть одна, - продолжил толстяк. - Больно складно у девахи той руками махать получается.

И замолчал.

Все, в том числе и Себастьян, вопросительно посмотрели сначала на Бабочку, потом на Николя.

- Кончай comedie, Рустам, - отрезала Лези. - Не с косым Луи шашни строишь. Тут ребята все не языкастые, но рукастые. Лишнего не скажут, а выслушать должны. Они ж тебе жопу твою жирную прикрывать будут.

Русский благолепно осклабился, но увидев звериный прищур подруги заглавного, тут же взял себя в руки и продолжил.

- Короче, не хотят квартальные мальчики парочку эту в оборот брать.

- Почто так? - не выдержал Ришар. - У тебя ж там что не чел, то либо мокренький, либо облитый. Неужто двух лохов не положат? Да и не томи ты душу, родной, скажи что за парочка такая. Ребятам интересно. Да, Николя?

Заглавный кивнул и попросил русского рассказать о типажах поподробнее. Мол, мои ребята даром что на воде квартируются, да мокроты не терпят, ты уж расскажи моим, что от них хочешь.

Николя был мерзавцем, но лидером от бога. Никто и никогда не видел его сливающим своих людей. А мстил за погубленных ребят он вообще люто. Оттого и держал в одиночку весь порт.

Бабочка почувствовал, что где-где он и цезарь небесный, а тут, поди, и клоп навозный. Неуютно стало толстяку в тесной лохани, среди уважаемого народа, да еще с понятиями. Посему выключил свое жирное сюсюкание и внятно рассказал, что за дело.

Появилась в Борели одна пара. По видимости супруги, уж больно часто вместе, и на друг на друга неотрывно пялятся. Ну, дамочке-то ясен свет на милого таращиться, а вот что мужик в нее вглядывается — то одному богу известно, ибо слепой тот как пень. На глазах полотняная повязка, без суженой сам не передвигается. Правда, ходит диво как уверенно, ни в сторону ни качнется, ни о прохожего не стукнется. Видать, с рожденья слепой, бедолага.

Про рукомашество девичье Бабочка тоже не просто так упомянул. Попытались квартальные щипачи, что называется, прощупать лохов, дык конфуз вышел. Все чин по чину шло, как надо развели и уж поди с первого-то раза чуть и не срезали кошель, что madame с собой таскала. Да только та заметила здорового детину, под плотника с верфи ряженого, в два приема на землю опустила да головой о булыжник приложила. А громила вдвое поверх нее весом был.