Пусть люди вымрут!

Арабеска склонила голову, осмотрела свой бок, даже ощупала его. Никаких признаков ранения. Только вот кто-то ее переодел. Вместо привычного темного облегающего костюма ее завернули в видавший виды серый плащ — большой и бесформенный. Огромный капюшон мешком лежал на спине. И никакого оружия.

Девушка похлопала себя в поисках хоть чего-нибудь привычного, и в одной из складок плаща в хитрой петле обнаружила довольно неплохой охотничий нож. Видно было, что лезвие вытирали, но недостаточно тщательно — около рукояти остались следы запекшейся крови.

Ну, хоть что-то, − улыбнулась арабеска. − А то как будто голой себя чувствую.

Голой и беззащитной. Даже немного страшно от этого. Удивительно большие лошади с двух сторон от Гизы косили глазом, выражая неудовольствие незваной соседкой. Гиза примирительно подняла руки, успокаивая скакунов.

− Тише, тише, малыши… Сейчас я уйду. И никто вас больше не потревожит.

Арабеска отошла к воротам клети — довольно высоким, почти по уровень глаз, но вполне преодолимым. Привычным движением толкнулась ногами, намереваясь перемахнуть через препятствие, но толчок вышел такой слабосильный, что она просто плюхнулась перед воротами. Как тряпичная кукла — смешно и неумело. Пребольно ударилась бедром о землю.

− Ой!

Да что такое, диавол разбери?!

Девушка поднялась и с недоумением посмотрела на предавшие ее ноги. Неужели она так долго валялась без сознания, что мышцы успели ослабеть настолько?

Гиза распахнула плащ, посмотрела на конечности-предатели. Те одеты в цветастые шаровары, наподобие тех, что носят восточные варвары. Остроносые башмачки похожи на арабские, но без шитья и аппликаций. И какой-то уж совсем детский размер, ну честное слово! При этом удивительное дело, башмаки совершенно не давили, и даже казались чуть свободными в мыске.

Гиза проморгалась и тряхнула головой — не видение ли? И тут же недовольно сморщилась. Что-то мешало вращать головой, как будто кто-то придерживает за волосы. Девушка протянула руку к затылку и обомлела. Когда-то коротко стриженые волосы чудовищно отрасли, а сзади оказались заплетены в могучую косу. Гиза переметнула ее на грудь и обомлела вторично: вместо привычного вороньего крыла прямых прядей, волосы были светло-русые, волнистые, очень тонкие и как будто даже хрупкие.

− Да что тут происходит? − пробормотала девушка.

Посмотрела на руки — обычные девичьи ладони, мягкие, с тонкими пальцами и почти прозрачной кожей. Никаких наминок от оружия, да и памятных шрамов на правой ладони, полученных в бою с африканским големом, тоже нет.

Неужели я… мне… то есть меня, − подумала девушка, но уже знала ответ. Ее действительно однажды убили. То «все будет хорошо» было последним, что Гизада Арбан-Адан аль Саджах слышала от своего любимого Рэма Флавия Александра.

«Ночной убийцы» Гизы больше нет. Но кто же она теперь? Девушка еще раз взглянула на косу, все поняла и выругалась.

И как теперь объяснить это Флавию с вампиром?

Покачав головой, Гиза вышла из конюшни.

Невысокая хрупкая фигурка в просторном сером плаще перебежала в основное здание. Потом остановилась, как будто услышав чей-то призыв. Задумалась, нахмурилась.

Что-то внутри нее говорило, умоляло идти не известным маршрутом по этажам и лестницам, а другим. Скрытым, тайным. Ощущение было столь сильным, что на секунду Гизе показалось, будто кто-то хочет взять под контроль ее тело. Но ничего подобного — все члены двигались, как приказывает именно Гиза, никакого вторжения в разум не замечалось.

Но по-прежнему очень хотелось найти тот самый тайный ход и воспользоваться именно им. Гиза вернулась в конюшню, прошла мимо «своей» выгородки (лошадки приветственно фыркнули) и нахмурилась. Почему-то в «ее» и соседнем загоне лошади по-прежнему стояли. А вот остальные клети абсолютно пусты. Да и во дворе, как сейчас вспомнилось, не оставалось ни одной телеги с трупами.

Побродив меж загонов еще с минуту, Гиза нашла искомое — в дальней стене виднелась узкая черная щель. С виду — ничего особенного, не будешь искать специально, так и не найдешь. Но подойдя вплотную, Гиза улыбнулась. Это была и вовсе не щель, а искусно спрятанный в самом дальнем углу лаз. Девушка шагнула в него, и тотчас споткнулась — впереди были ступеньки. В кромешной темноте не видно ни сколько их, ни куда ведут. Просто узкий ступенчатый ход вверх, с двух сторон зажатый плохо обработанными каменными стенами.

Поднималась она, пожалуй, с пару минут. Чужое тело, слабое и медленное, с трудом переступало с одной высокой ступени на другую, и к концу подъема Гиза порядком подустала. Мстительно пообещала устроить своему новому телу такой тренировочный цикл, что оно взвоет горючими слезами! Но — лишь когда все это кончится.

Впереди затрепетал свет, лестница кончалась.

Гиза подобралась к выходу, прислушалась. Абсолютная, ничем не нарушаемая тишина. Даже дыхания людей не слышалось, хотя диавол разберет, насколько чуткие у нее теперь уши.