Пусть люди вымрут!

− Ага, молоток. Еще произношение поправь, − нахально отозвался пленный, продолжая разглядывать ножки Гизы.

− А резюме у нас такое, − не дал себя сбить с мысли Флавий. − Некоторое время назад в городе по ночам начали происходить странные вещи. Какие? Ну, например, пропадать люди. Или их начали находить в растерзанном состоянии, без капли крови. Так ведь?

Бандит молчал.

− Ваше местное самоуправление наверняка послало запрос в Рим, − продолжил Флавий, − да только по сей день оттуда ни слуху, ни духу. А в городе по ночам продолжаются убийства. Порт уже обходят стороной как зачумленный, торговля еле теплится, народ нищает, так?

− Да ты, я смотрю, просто газетчик какой-то, − засмеялся пухленький. − Из колонки «криминальные новости». Или нет, «Таинственное и непознанное», вот.

− Вот как. Замечательно, что наш с тобой диалог переходит в конструктивное русло. А теперь скажи мне, что тебе известно о смерти преподобного Сальваре, что произошло второго дня на улице Прадо? Совсем недалеко от порта.

Собственно об убийстве священника Флавий сам узнал за минуту до события на рынке — толстый «торговец» рассказал. Вообще, говорун был каких мало. Жаль, что уж с ним-то городовые побеседовать точно не дадут. Оказался известным живодером, и до казни этого жирдяя будут сторожить особенно ретиво.

− Ты газетер, тебе лучше знать, − зевнул бандит. − Я светскими новостями не интересуюсь. Уже сказал тебе, я честный рыбак, кастет ты мне подкинул, а перед тем им же и ударил. За сколько ты подмазал полисмела — не знаю, но у нас власти неподкупные, без денег не купишь. Значит, дал прилично. Ну и все такое…

Терпение Флавия лопнуло, и автоклинок подрубил сразу две ножки стула, на котором восседала портовая шпана. Парень не успел договорить и ничего не заметил, лишь щелкнуло лезвие — и толстенький бандит рухнул на пол. Как был со связанными за спинкой руками, да так их и придавил стулом, когда тот назад опрокинулся.

− Он, конечно, человечек трудный, − заметила Гиза с кровати. − Но зачем же стулья ломать?

Флавий поднялся со своего места, подошел к болтающему ногами бандиту и наступил тому на грудь.

− А если я тебя сейчас порежу на кусочки и каждому кусочку задам тот же вопрос − я получу ответ?

− А ты попробуй. Только не ошибись кусочками, с завязанными-то глазенками. А то кое-какие мои кусочки будут содержать merde, так ты их в ручки свои белоснежные не бери, испачкаешься.

Флавий улыбнулся. Шутка хорошая. Действительно, с некоторых пор ему приходилось днем носить исключительно белую одежду, вплоть до перчаток. И все равно солнце жгло прилично.

− А ты балагур, − заметил римлянин. − И держишься хорошо. Поговорим ночью.

И вышел на балкон.

Вахта городовых успела смениться.

− Надо же, ну прямо-таки почетный караул.

«Им наш пухленький друг интересен», − заметила Гиза. − «Торгаша-то они повесят уже сегодня, а этот может на банду вывести».

− Ты — гений! − воскликнул Флавий и рванулся с балкона к любимой. Наличие в комнате постороннего не смутило, римлянин рухнул на кровать и картинно облобызал белый сапожок.

«Говори что придумал».

− Это будет восхитительно, − улыбнулся Флавий. − Надо наведаться в муниципалитет и еще кое-куда. Пошли, мой поводырь.