Пусть об этом знают все

Мать выглядела необычно. То есть вроде все как всегда, но нечто неуловимое проскальзывало в жестах, во взгляде, в улыбке. Улыбка, кстати, у нее вообще с лица не сходила. Настроение, судя по всему, было у нее прекрасное. Впрочем, как и у Максима. Но начала разговор она, по обыкновению, издалека. Расспросила, как живется, как учится, посетовала, что надо бы квартиру снять и съехать из этого «клоповника», посокрушалась, что он похудел, и по этому поводу заказала кучу всего.

Максим слушал ее молча, сосредоточенно уплетая стейк. После пресной столовской еды он казался ему пищей богов.

– Я что хочу сказать… – решилась наконец мать перейти к главному. – Только прими это спокойно.

Максим оторвался от еды и поднял на нее глаза.

– Ты же знаешь, как я несчастна с Димой. Он никогда не относился ко мне, как к… В общем, не любил меня по-настоящему. А ведь этого хочет каждая женщина – быть любимой. Не каждой выпадает познать взаимную любовь. Поэтому когда между мужчиной и женщиной вспыхивает чувство, то это такое счастье!.. Но с возрастом у всех нас есть уже обязательства, семья, долг. И чтобы построить отношения, надо много трудностей преодолеть и предрассудков, многие ведь считают, что связь…

– Ты что, любовника себе завела? – спросил ее в лоб Максим.

– Ну почему сразу любовника?

– А кого?

– Ну… – Мать, смутившись, отвернулась к окну. – Мне не нравится это слово. У нас с ним, чтобы ты знал, серьезные отношения.

– С кем?

Она посмотрела на него как-то просительно. Будто говорила: «Не осуждай, пожалуйста!»

– С Аркадием.

– Кто такой?

– Ну как? Аркадий, художник, который снял у нас дом.

Максим присвистнул:

– Ничего себе! Быстро же вы преодолели трудности и предрассудки.

– Все не так! Ты не понимаешь! Я не знаю, как объяснить, но… Господи, Максим, я что, не имею права быть счастливой? Хоть раз в жизни?

– Имеешь, – пожал он плечами.

– Значит, ты не осуждаешь меня?

– Мам, ну ты взрослый человек. С какой стати мне тебя осуждать? А отец что?

– Дима пока не знает. Я пока не буду ему говорить.

– Почему?

– Ну ты не поймешь. С Аркадием у нас пока все прекрасно, да. Но вдруг это преходяще? Творческие люди – они такие непостоянные… Я уйду от мужа, сожгу все мосты, а вдруг у нас с ним не сложится? И останусь у разбитого корыта.

– В таком случае тебе как минимум надо привыкнуть к слову «любовник».

– Максим!

Настроение вдруг испортилось. То есть не совсем, просто стало слегка неприятно. Не нравились ему никогда вот такие игры. Хотя чему он удивляется? Это как раз в духе матери. Она ведь всегда стремилась при любых обстоятельствах сохранить видимость благопристойной дамы. Да и пусть. Ему-то что?

– У меня для тебя тоже новость, – сообщил он деловито.

– Какая? – Мать явно обрадовалась, что он сменил тему.

– Мы теперь с Аленой вместе.

– С какой Аленой? – не сообразила она.

– С Аленой Рубцовой.

Мать несколько секунд сидела молча, хлопая глазами.

– Это что, шутка такая? Максим, ты же не всерьез сейчас?

– Я сюда из-за нее перевелся. Куда уж серьезнее?

– Из-за нее? Ты меня убиваешь! – Лицо ее исказила страдальческая гримаса. – Максим! Зачем тебе она? Ну кто угодно, только не она!

– Ну что за бред-то? Я за тебя порадовался, теперь ты за меня порадуйся.

– Максим! Мне аж плохо… А что скажут люди, ты подумал? Вы ведь считаетесь братом и сестрой!

– Да мне вообще без разницы, что скажут люди. И ты не переживай. Мы с ней как-нибудь тоже преодолеем трудности и предрассудки.

* * *

В понедельник Максим решил, что хватит уже отлынивать от учебы. Тем более от боевых отметин не осталось и следа. Пора выбираться в свет.

Первые две пары прошли довольно бодро, на третьей – лекции по финансовому анализу – уже заскучал. Про ликвидность, рентабельность и оборачиваемость активов Максим неплохо помнил с прошлого года – так что все эти постулаты в монотонном исполнении меланхоличного препода лишь вгоняли его в сон. Чтобы уж совсем не клевать носом, Максим, уткнувшись в телефон, принялся шерстить новостные ленты. Надоело – стал переписываться с Аленой.

Что делаешь?

Завтракаю.

Что у тебя на завтрак?

Салат из помидоров.

И все? Негусто.

А теперь что делаешь?

Глажу юбку. Скоро выходить.

Одевайся тепло. На улице сегодня жесть просто!

Хорошо.

Увидимся?

Вот так и развлекал себя всю пару.

После лекции они с Иваном спустились в холл. Тот делился своими соображениями насчет выгодных вложений, сокрушаясь, что вложить вот есть куда, но нечего. Максим слушал его вполуха, глазами шаря по толпе студентов. В этот промежуток времени, когда закончились пары у первой смены и пока еще не начались у второй, в холле обычно царила сутолока. Найти в таком столпотворении кого-то было не так-то просто.

Однако он нашел ее, не сразу, но нашел.

– Ладно, Вано, договорим в общаге, – пожал он Ивану руку и устремился сквозь двусторонний людской поток к Алене.