Пустая карта. Уравнение измены (СИ)

– Он вчера днем к нам в офис заходил. Его Константин знает и, кажется, Анечка, но я не уверена.

Витольд заметался по комнате.

«Как же близко враг подобрался!» – с горечью осознал он. А вслух пробурчал неохотно:

– Пока этого мерзавца не найдем и не обезвредим, придется тебе дома посидеть.

– Да я никуда и не собираюсь, – пролепетала Маша и пожаловалась, будто извиняясь. – Нога болит. Агата повязку наложила, но все равно ступать больно.

– Раненый мой боец, – ласково пробормотал Стрельников.

Мэри положила ему голову на плечо и позвала тихонько:

– Вит…

Он посмотрел на нее внимательно. Задержал взгляд на глазах, полных страха и боли.

– Спасибо тебе, – прошелестела Маша одними губами и снова уткнулась лицом ему в грудь. Зашмыгала носом.

– Ты чего ревешь, мое сердечко? – насторожился Витольд.

– Люблю тебя, – плача призналась Маша. – Пытаюсь простить, а оно сразу не получается. Только ты не торопи меня. Я так боюсь… И страх этот не дает покоя, а вдруг ты опять меня бросишь и вернешься к своим подружкам.

– Нет, – отрезал Витольд. – Незачем слезы лить из-за этого. Я тебя не подведу. А знаешь, почему?

– А? – переспросила Маша.

– Я люблю тебя, – просипел Витольд и потянулся к жене с поцелуем. – Я тоже боюсь, Мэри, – прошептал он, прижимая ее к себе. – Очень боюсь тебя потерять.

– Я тоже, – пролепетала Маша, обвивая его шею руками.

– Не слушай Майку, не такой уж я плохой, – отчаянно попросил Стрельников.

– Наверное, глупо пить с любовницей брата и бранить мужиков, – устало вздохнула Маша. – Но мне полегчало, знаешь?

– Больше не пей, женский алкоголизм не лечится, – фыркнул Витольд и ущипнул жену за нос.

– Ах так? – Маша попыталась кинуть в мужа подушкой. Но Стрельников навалился сверху и закрыл ей рот поцелуем.

– А где Ева? – поинтересовалась Маша, когда смогла отдышаться.

– МамОля забрала к себе. Не оставлять же ребенка с матерью-пьяницей, – засмеялся Витольд и принялся раздевать жену.

– Стрельников, у меня нет сил, чтобы дать тебе отпор, – вскинулась Мэри.

– Вот и хорошо, мое сердечко, – прошептал Витольд. – Лежи спокойно, не буянь. А мне придется доказать тебе, что не все мужики сволочи.

Днюха! Чегевар не любил этот день, не считал праздником и никогда не отмечал, пока в его жизнь не впорхнула Анька – нахальная птица. Забралась в сердце, под кожу и в документы. Все интересовалась глупая женщина, есть ли у него жена и дети? Были когда-то. Но жена оформила развод сразу после приговора и следом лишила непутевого мужа родительских прав. Суд, свидетели, все дела. Только он сам не смог явиться на заседание – мотал очередной срок. Значит, ни семьи, ни детей. И в паспорте, выдаваемом государством каждые десять-пятнадцать лет, ничего не указано. А потом уже появилась Анечка. Замуж за него она не собиралась, да и он не предлагал, но и с женатым мужиком путаться не хотела. Принципы у нее, видите ли! Пришлось сунуть под нос ксиву.

– Убедилась? – пробурчал он тогда недовольно и протянул руку, чтобы забрать паспортину, но Анька помахала ею перед его носом и принялась демонстративно листать.

– Так у тебя скоро день рождения, Сенечка! – проворковала она. – Где отмечать будем?

С тех пор и повелось. Нет, близкие друзья знали, конечно, и приезжали без приглашения. Но никаких застолий и тостов. Арсений Петрович терпеть этого не мог. Зато Птица Говорун ввела традицию. Смешная баба, честное слово! Всегда стремится подарок хороший сделать. В глаза заглядывает – понравился или нет? Говорит, что любит. А он, старый дурак, верит. Ну, а как не верить, если такая роскошная женщина в любви признается, сына родила, да и на других мужиков не смотрит. И он любит, хотя временами сердится. На нее, на себя. Слабое место. Она и Павка. Плохо это. Очень. Но уже никуда не денешься и из песни слов не выкинешь. Да он и не собирается.

Арсений Петрович хмыкнул и отправился на поиски своей Птицы. Хорошо, хоть удалось их с Павликом перевезти к себе. Все время на глазах. Сын сразу уткнулся в стрелялку в интернете, а Анечка занялась подготовкой ко дню рождения. Хотя... курам на смех! Ну, кто придет? Кулик да Супер-кот. Может, в конце дня Батон, друг детства подтянется. Но неугомонная женщина самолично наготовила всяких суфле и тирамису и теперь после застолья, сославшись на усталость, удалилась в спальню. Чегевар отправился следом и залюбовался, глядя на Аньку, возлежавшую на кровати в красном шелковом неглиже: маечка на тонких лямках, из которой соблазнительно выступают крупные полушария, и шортики, чуть прикрывающие телеса.

– Красивая ты, Птица, – он огладил покатое бедро и примостился рядом, в ногах. Взял в руки ступню, все эти годы казавшуюся ему совершенной, провел большим пальцем от пятки к носку. И снова повторил:

– Красивая!

– Подарок хоть понравился?– лениво осведомилась Анька, приподнимаясь на локте. Россыпь рыжих волос упала на спину и грудь.

– Да, угодила, – улыбнулся он.

– Носить будешь или опять запрешь в своем хламовнике?

– Обещаю, – кивнул он и нежно коснулся губами пальцев ноги.