Пустая карта. Уравнение измены (СИ)

– И она лечит. К ней люди ходят. Каждый день очереди. И больным она не отказывает.

– Только потом докторам расхлебывать последствия таких вот исцелений приходится! – в сердцах отрезал Витольд.

– А сами врачи – святые угодники? – вскинулась Маша. – Всегда правильно ставят диагноз и назначают лечение? – Она резко подскочила и заходила взад-вперед по маленькой комнате. – Твоему Дунину, например!

– Это удар ниже пояса, Мэри, – укоризненно пробормотал Витольд, подходя сзади и обнимая жену.

Маша вывернулась из его объятий и стукнула кулаком в грудь.

– А где по твоей поясной шкале сегодняшняя сцена с браслетом?! – процедила она.

– Как сваей по голове. Я сам не ожидал такой наглости, – сокрушенно заметил Стрельников. – Ей-богу, Мэри! Мне даже в голову не приходило… Но ты хорошо держалась. Не дала себя в обиду.

– Я сразу поняла, что это частный заказ и предписание липовое. Майор этот даже паспорта не спросил. И разве следователи прокуратуры занимаются кражами?

– Конечно, нет, – хмыкнул Витольд. – Белая кость! Это к ним на допросы ходят, или дознаватели с оперативниками свидетелей опрашивают.

– Только подружку твою я не узнала. Я же с ней над заказом работала, – сокрушенно заметила Мэри.

– Она мне не подружка. – Поморщился Витольд.  – Прости  за эту безобразную сцену, я бы точно не допустил…

– Уже все произошло, – устало вздохнула жена и поинтересовалась обыденным тоном: – А Лаптев кем работает?

– Гаишник. Майор, кажется…

– Никак не пойму, кому я перешла дорогу? – задумавшись, пробормотала Маша, обхватив себя обеими руками. Она возвратилась на диван и, накрывшись пледом, свернулась калачиком. Стрельников плюхнулся рядом на колени, взял ее лицо в свои ладони.

– Мэри, солнышко, – пробормотал он, аккуратно целуя ее. – Я никому не позволю обидеть тебя. Верь мне, пожалуйста!

– Как раз с этим и проблемы.– Маша, вздохнув, закрыла глаза, чтобы не видеть мужа. Предателя и обманщика. – А нет веры, нет и любви!

– Ничего подобного, – прошептал Витольд, слегка касаясь ладонью Машиной щеки. – Любовь заложена в нас как инстинкт. Я люблю тебя, солнышко, – пробормотал он, перемещая ладонь ей на спину и водя пальцами по позвоночнику. – Мэри…

Но жена посмотрела на него глазами, полными слез, и с горестным вздохом отвернулась к спинке дивана. Стрельников тут же примостился рядом, обхватил жену двумя руками.

– Мэри, солнышко, – взмолился он, чувствуя, что она напряглась, как струна. Ловкие пальцы тут же заскользили по тонкой женской шее, переместились на плечи, а потом снова прошлись по спине, словно пробуя на ощупь каждый хрящик. Витольд почувствовал, как жена постепенно расслабляется в его руках.

– Отвали, Стрельников, – лениво пробормотала Мэри, но муж воспринял ее слова как долгожданный призыв. Ладонь аккуратно накрыла полушарие груди, а затем молниеносно проникла в глубокий вырез трикотажного платья.

– Витольд, – строго прошипела Маша, пытаясь отстраниться.– Отвали!

– Как же меня заводит моя строгая жена, – усмехнулся Стрельников, целуя ее. Он почувствовал, как она задрожала в его объятиях, а потом разрыдалась, уткнувшись лицом ему в грудь.

Он стиснул ее покрепче, коснулся губами ее макушки, прошептал нежно:

– Мэри, солнышко…

Но, всхлипывая,жена не удостоила его ответом.

На крыльце послышались шаги, и, отряхивая куртку, в дом вошел Лаптев. Позвал тихо:

– Вит.

Стрельников погладил жену по спине и рванул к другу.

– Туарег отогнали на стоянку, – поморщился Лаптев, вытирая пот со лба. – Завтра заберешь. Только это… там неподалеку еще одна машина в кустах стояла, мы ее упустили. Кабы около дома не поджидали вас.

– Да, попали мы в переплет, – стукнул себя по колену Стрельников. – Хорошо, что я за женой поехал, иначе бы точно грохнули.

Лаптев молча кивнул и опустил огромную лапищу на плечо Витольду.

– Ночуйте у меня, – велел он. – Утром вывезу вас незаметно.

Операция сорвалась. Хотя план казался идеальным. Репа выстрелил в лобовое, и машина, закрутившись на мокрой от дождя дороге, точно бы упала в кювет, но сидевший за рулем Стрельников справился с управлением и даже задним бампером умудрился задеть незадачливого Репу. Тот свалился на дорогу как подкошенный, и хоть и быстро подскочил на ноги, но время оказалось упущено. Крикнул подъехавшему Муслиму:

– Они ушли, твою мать! Нужно обыскать окрестности! – и помчался вниз по склону, не разбирая дороги. Муслим не счел нужным объяснять, что искать беглецов следовало ближе к вершине холма. Именно там сейчас легче затеряться среди деревьев, а вот спуск отлично просматривался.

– Беги-беги, – пробормотал киллер, явно не собираясь присоединяться к бесполезным поискам. Он отогнал свой старенький фордик чуть дальше от места нападения и надежно спрятал в кустах. А затем поднялся на пригорок.

«Опять ничего, – поморщился Муслим про себя. – Какая-то заговоренная девчонка оказалась! Ни бомбы ее не берут, ни пули!»

Он насторожился, услышав, как на дороге завизжали тормоза. На серпантин с мигалками въехали гаишники.

– Быстро ментов к празднику позвали, – пробормотал Муслим. – Странно.