Пустая карта

Столько времени прошло… Ей не было и восемнадцати, хотя при знакомстве утверждала она обратное, да и выглядела старше. Шикарная, темноволосая, глазища зеленные, как у ведьмы, вышедшей из сказочного леса. Вскружила голову, да так, что никого и ничего не видел кроме нее и видеть не хотел. Только… не мне одному снесло от нее крышу, Стасу тоже. Фатальный поворот. Это сделало нас врагами, на очень долгое время, мы ими оставались даже после ее смерти. Особенно после ее смерти. И если бы не Демид – наш общий друг, то наверное, до сих пор бы не пошли на мировую. Уже не из-за того что болит, а чисто из принципа, из-за затаенной обиды. Боли не было уже давно, осталось лишь сожаление о не сбывшимся, сожаление о том, что могло случиться, но не произошло. Я винил его в этом. Мне надо было кого-то винить и кого-то ненавидеть тогда. Все поменяло не время, а случайный разговор с Титовым несколько лет назад. Я приехал к нему на дачу, что бы дать морального пинка, чтобы не тянул кота за яйца и уже хватал свою Вику в охапку и тащил в загс, а в итоге получил пинок сам.

− Когда-то и ты меня здорово поддержал, – я хлопнул Демида по спине в дружеском жесте и достал из пачки сигарету.

− Всё ещё её вспоминаешь? Янку? – произнёс он, нарушая возникшую тишину. Я шумно выдохнул, выпуская сигаретный дым, не зная, что ему ответить. Иногда вспоминал, но это уже не было болезненно как раньше, слишком много времени прошло. Но я помнил. Бывают женщины, которых невозможно забыть, она была именно такой.

− Время − коварная штука, что-то стирает из памяти, а что-то нет. Я любил её… Ну, или, по крайней мере, думал, что любил.

− Стас тоже любил, – фраза, заставившая меня скрипнуть от злости зубами.

− Франц, кроме себя, никого любить не умеет.

− Ты не прав. Я точно знаю, что любил так же сильно, как и ты. Переживал он не меньше твоего.

− Не хочу об этом, – сделав последнюю затяжку, я с раздражением бросил потухший окурок в мусор.

− Поговори с ним, столько лет прошло.

− Дём, у меня один с ним разговор, кулаками. Меня даже его рожа бесит.

− Дурак ты. А ещё меня учишь.

− Она из-за него в окно вышла. А ты мне предлагаешь с ним разговаривать?

− Она выбрать между вами не смогла Слав. Она запуталась. Считала, что любит вас двоих, а вы, как две собаки, тянули каждый свою сторону.

− Ты не знаешь, о чём говоришь.

− Знаю. Я тогда ваши задницы прикрыл. Если помнишь, ей едва восемнадцать лет исполнилось. Она металась между вами двумя и в окно вышла, потому что узнала, что беременна, а от кого из вас, не знала. Это всё в письме было, что она оставила. Так что я знаю, о чём говорю, – от этих слов тряхануло, до онемения, прокатившемуся по позвонкам и осевшему в пальцах.

− Каком письме?