Пустая колыбель

Попрощавшись, Анна вышла из палаты. Этот разговор немного выбил ее из колеи. Оказывается, и Лиза знакома с Николаем. Это все казалось таким странным. Звук ватсапа на телефоне отвлек ее. Она быстро достала его из кармана с надеждой, что написал Николай. Но вместо этого увидела сообщение с незнакомого номера: «Анна Сергеевна, здравствуйте, это Дима. Видел вас сегодня на конференции и очень бы хотел поговорить».

Глава 13

Олег сидел на кухне, еще раз пересматривая отчет дактилоскопической экспертизы. Нет, отпечатков пальцев Никиты на губной помаде не было. На ней вообще не было отпечатков пальцев, ничьих, кроме Олега, который достал тюбик из-под кровати. Олег прокручивал в голове варианты, при которых Алина сама могла, накрасив губы, тщательно вытереть тюбик, зашвырнуть его под кровать, задвинуть коврик и потом выпрыгнуть из окна. Нет, не сходилось, никак не сходилось. Вместо этого в мозгу все четче вырисовывалась другая картинка: кто-то приходит к Алине в квартиру, пока его нет дома, что-то происходит (ссора, скандал), убийца ударяет ее, и она теряет сознание. Возможно, он думает, что она мертва (или она и вправду уже мертва), и решает разыграть самоубийство. Для пущей убедительности он пишет пост в инстаграме с ее телефона, красит ей губы, все тщательно вытирает за собой, но случайно роняет помаду, и та закатывается под кровать. Понимая, что достать тюбик непросто, он решает не тратить на него время и задвигает коврик, чтобы не было видно щели. А Алину сбрасывает из окна.

Слезы, опять слезы. Олег представил эту картину и не мог сдержаться. Но на этот раз не просто боль, его разбирала злость. Он должен докопаться, найти того, кто сделал такое с его любимой дочерью. Уверенность, что Алина не покончила с собой, становилась все сильнее. И каждый раз, прокручивая в голове картинку ее смерти, он видел все больше деталей, и его предположения объясняли все. Возможно, во время ссоры Алина швырнула в него то, что попалось под руку, а именно эту несчастную губную помаду, и убийца ее поднял, а потом вытер отпечатки. Он расскажет дочери все, что обнаружил, если она придет сегодня. Как рассказал с утра следователю. Тот не поверил. Олег запросил у него результаты судмедэкспертизы Алины, отчего следователь разозлился и ответил, что не обязан предоставлять ему никаких заключений. По факту проверки уголовное дело закрыто, самоубийство преступлением не является. Если его что-то не устраивает, то он может обратиться в прокуратуру или к вышестоящему начальству. И тратить время на эту историю следователь был более не намерен. Олег разозлился и выскочил из кабинета, громко хлопнув дверью. Время было уже вечернее, поэтому он забежал в магазин и поехал домой.

Едва успев раздеться, Олег услышал звонок телефона. «Петр Степанович» – Машин дед, только его еще не хватало. Наверняка Маша нажаловалась, что муж не стал молиться на нее, когда она родила. И он теперь своими проповедями будет промывать ему мозги. Но дед был очень стар, и Олегу за всю жизнь ничего плохого не сделал, поэтому из уважения к возрасту он все же поднял трубку.

– Алло!

– Олег, здравствуй, – голос деда звучал мягко, но уверенно. – Я не побеспокоил тебя?

– Нет, нет, что вы, – уж что-то, а разговаривать с людьми Петр Степанович умел, повысить на него голос было бы очень стыдно.

– Олег, ты извини, если я лезу не в свое дело, но я разговаривал сегодня с Машей. Она очень сильно переживает за тебя.

– Ей незачем волноваться, у меня все в порядке, – огрызнулся Олег.

– Я не хочу рассказывать тебе о том, как ей тяжело, – продолжил Петр Степанович, – скорее, поговорить о том, что происходит с тобой. Я уверен, что поддержка тебе нужна не меньше, чем ей.

– Мне? Я взрослый мужчина, справлюсь.

– Знаю, что ты не стал меня слушать после похорон Алины…

– Не стал! – Олег поневоле начал выходить из себя. – Что вы хотели мне сказать? Что она самоубийца и будет гореть в аду? Мне, по-вашему, от этих слов легче, что ли, должно было стать? Вас и на кладбище-то не было.

– Извини, я не смог поехать, – как-то очень печально произнес дед, – боялся, что не смогу это выдержать, слишком тяжело.

– Стыдно, что в вашем святом роду самоубийца появилась? Этого выдержать не могли?

– Нет, – резко произнес Петр Степанович. – Мне не стыдно ни за ее поступок, ни за чей-либо еще. Да, я знаю, что не уделял вам много внимания. Но ты все время отстранялся от нашей семьи, от церкви. Считал, что лучше растить ребенка по-современному. И вот к чему это привело.

– Что? – Олег был не на шутку разозлен. – Вы меня обвиняете в ее смерти? Меня?

– Я никого не обвиняю, Олег, – уже мягче произнес Петр Степанович. – Если кто и виновен, то это я, что недосмотрел ни за вами с Машей, ни за Алиной. Но я еще жив, и вы с Машей тоже живы. Господь подарил вам малыша, с которым вы можете начать все сначала. Он дает вам шанс…

– Он отобрал у меня дочь!

– Олег, мы не знаем, как могла бы влиять Алина на младшего брата. Она росла не в вере, не в смирении. И возможно, Господь сам направил ее к этому поступку.