– Конечно. Наверное.
Мы вернулись к столу, где стоял Ишмаэль, и она долго рассматривала его. Я знал, она не могла не заметить на его лице заторможенность, и то, как косились на нее его глазки. Его тонкие, как тростинки, конечности, торчащие из шорт с майкой. Он опустил глаза и встал поближе ко мне.
– Как у тебя дела, Ишмаэль?
Не поднимая взгляда, Иши пожал плечами.
– Ты гостишь у своего дяди Генри, да?
Он кивнул.
– У вас все хорошо?
Он снова кивнул.
– Тебе весело?
Он не ответил.
– Я знаю, ты скучаешь по маме, – прибавила она. – Мы ее ищем. Но пока мы ее не нашли, о тебе будет заботиться твой дядя Генри. Что ты об этом думаешь?
Он снова пожал плечами, но подошел еще на шажок ближе ко мне, словно нуждаясь в утешении или защите. Я обнял его худенькие плечи.
– Тебе хорошо с дядей Генри?
Он пожал плечами в такой неопределенной манере, что мне стало неловко.
– Твой дядя Хен, он хороший человек?
Ишмаэль кивнул.
– Что ты думаешь о том, чтобы жить с дядей Генри? Не только сейчас, но и в будущем. Как считаешь, тебе это понравится?
Он пожал плечами. Вопрос, казалось, не имел для него смысла.
– А что насчет мистера Сэма? – продолжила она. – Он тебе нравится?
Ишмаэль выдал крошечную улыбку.
– Мистер Сэм сказал, что ты его ковбоец. Это правда?
Он кивнул.
– Как думаешь, тебе понравится жить с мистером Сэмом?
Он снова кивнул.
Дарлин Уилсон повернулась ко мне и заговорила – негромко, чтобы Ишмаэль не услышал.
– Что вы можете рассказать мне о Саре? – спросила она. – В прошлом она убегала?
– Не знаю. Мы уже давно не близки.
– Насколько я понимаю, она рано ушла из дома.
– В семнадцать. Связалась с каким-то типом. Иши тогда было три.
Она сделала паузу, и я буквально увидел, как в голове у нее завертелись колесики, пока она вычитала возраст Иши из возраста Сары.
– То есть, она родила в подростковом возрасте, – спокойно заключила она. – Ваша сестра была хорошей матерью?
Я пожал плечами, не желая поливать ее грязью, но будучи не в состоянии прямо солгать.
– Она явно хорошо знакома с органами правопорядка.
– Можно и так сказать.
– Вы замечали с ее стороны жестокое обращение с ним?
– Для этого я слишком редко с ней виделся. В последний раз я приезжал к ним на Рождество. Она выглядела кошмарно. Первого января я вернулся, чтобы навести в ее квартире порядок, потому что там был настоящий свинарник. Да, я был несколько обеспокоен. Но «жестокое обращение»? Не уверен. Пренебрежение – вот, наверное, слово, которое вы ищете.
– Она пренебрегала своими обязанностями в отношении его нужд?
– Она точно не Марта Стюарт.
– Я лишь пытаюсь составить о голове ее образ, – сказала она. – Поскольку у меня есть только отчеты полиции, а они в этом смысле не особенно помогают. Насколько я поняла, ее разыскивают для допроса в качестве подозреваемой по делу об убийстве. Что-то во время наркосделки в Алабаме пошло не по сценарию.
Я ничего не сказал.
– Что ж, Генри, вот, как будут развиваться события. Похоже, Ишмаэль в хороших руках. Я хотела убедиться на этот счет и убедилась. Я могу на некоторый срок оставить его у вас, чтобы вы посмотрели, как все пойдет, и поняли, что хочется вам и что хочется Ишмаэлю. Далее суд по делам несовершеннолетних может предоставить вам временную опеку, но за постоянной придется обратиться в вышестоящий суд. Там дело будет решено официально и окончательно.
– Если вы решите претендовать на постоянную опеку, и Сара вернется до того, как это случится, вам следует попробовать склонить ее подписать отказ от родительских прав, что будет означать, что она поддерживает вашу претензию на опекунство, и тогда суд не станет настаивать на слушании дела. Вы можете представлять свои интересы
– Мне, скорее, придется нанять его, чтобы он перевел все, что вы сейчас мне сказали, – признался я.
Она улыбнулась.
– Серьезно, – сказал я. – Я не понял ни единого слова.
– Генри, давайте я скажу по-другому.
– О.