Пустячки

– А футбольный мяч тоже пятнистый, я же ничего не имела против! – огрызнулась соседка. – Посмотри лучше, какая у неё татуировка!

– Где?

– Да вон! Змея, выползающая из одного уха и вползающая в другое!

– Это кобра, что ли? – не поняла вторая.

– Нет, у кобры капюшон…

– Зачем лысине капюшон? – перебила её бестолковая лысина. – От неё и так всё отскакивает – дождь, град, другие осадки!

– Сейчас от тебя тоже что-нибудь отскочит! – Разозлилась первая лысина. – Не у неё капюшон, а у кобры! Чему тебя только в школе учили? Если судить по окраске, это анаконда.

– Анаконда – самая крупная в мире змея, – безапелляционно заявила изрядно поднабравшаяся вторая лысина. – Её длина достигает восьми и более метров. Проживает в джунглях Амазонки. Питается…

– Чересчур разговорчивыми лысинами! – окончательно рассердилась первая. – Здесь не лекция, а элитный клуб солидных персон, так что твои змеи никого не интересуют! Молчи в тряпочку!

– Сама молчи! Что ты мне всё время на горло наступаешь! – закапризничала соседка. – Я тоже имею право голоса, о чём хочу, о том пою! О! Давай споём! Нашу любимую!

И вторая лысина немедленно затянула:

– Вот кто-то с горочки спустился,

Наверно, лысый мой идёт.

Его татушка на макушке

Опять с ума меня сведёт!

– Заткнись, пьянчужка! – рассерженной коброй зашипела первая. – На нас уже охранник нацелился, сейчас выставит вон!

– Охранник? – хмельно улыбнулась вторая. – А у него лысина или волосы? Чтой-то я подзабыла…

– Конечно, он лысый, здесь все лысые.

– Ой, бедные мы, разнесчастные, – заголосила пьяная лысина, – Все-то мы лысые! Что с нами судьбинушка сотворила! Почему мы не такие, как все? Где, где моя утраченная молодость, где моя потерянная шевелюра! – она залилась горькими слезами.

– Успокойся, не плачь! – попыталась угомонить её первая лысина. – Что хорошего в волосах? Их надо мыть, стричь, причёсывать. А ещё в волосах бывает перхоть, помнишь? И от неё никак нельзя избавиться!

– Зато с ними красивее! – продолжала рыдать вторая.– Можно чёлку отрастить, можно налысо постричься!

– Вот-вот! – обрадовалась первая. – А нам и стричься не надо! Мы и так лысые!

Довод был абсолютно не к месту – вторая лысина утонула в море слёз.

– Сама же говорила, – испугалась соседка. – От лысых всё отскакивает – и снег, и дождь…

– А ещё нас девушки не любят! – невпопад, но к месту пьяно добавила мокрая и печальная лысина.

– Да, это верно… – задумалась первая.

– А ещё, если что-то забыл, в волосах можно поскрести,– помогает вспомнить. И бигуди на ночь удобно накручивать… – грустно вздохнула вторая лысина.

– Какие – такие бигуди? – подозрительно покосилась на неё первая.

– Такие – сякие, на липучках! – дерзко ответила вторая.

– Так ты пользовалась бигудями, когда у тебя были волосы?

– Да! Представь себе!

– Так ты на самом деле… – задохнулась от изумления первая лысина.

– Да, я на самом деле! – гордо, с чувством собственного достоинства заявила вторая.

Ну, что ж, больше подслушивать не имеет смысла: у этой истории счастливый конец. Так обрели друг друга две одинокие, заблудшие овечки, так соединились два отчаявшихся сердца, так встретились иссохшее русло и животворящая влага. Кроме того, вместе они постигли одну извечную истину: нельзя смотреть на мир зашоренными глазами – можно не увидеть очевидного.

Пустячок № 7

– Больно мне, больно!

Откуда взялась эта боль! – абсолютно немелодично и противно (он был начисто лишён слуха и голоса, впрочем, карьера певца его нимало не привлекала) завывал коренной зуб. Соседи ласково называли его Шестёрка – так, пожалуй, и мы будем его величать.

– Прекрати орать, Шестёрка! – вежливо кричали ему пятёрка и семёрка. – Соседей разбудишь, они тебе покажут! Мало того, на всех нас беду накличешь!

– Бутылка вина, не болит голова,

А болит у того, кто не пьёт ничего! – не унимался Шестёрка.

– Где только он этого набрался? – удивлялись спокойные резцы. – Живём все вместе, никуда не выходим, а вот поди ж ты!

– Это дурная наследственность! – авторитетно заявили верхние зубы. – Помните, жил у нас один такой, эмигрировал за границу раньше всех? Это наверняка его влияние. Плохая кровь, можно ждать всего чего угодно!

– Какая боль, какая боль,

Аргентина – Ямайка, пять – ноль, пять – ноль! – продолжал голосить Шестёрка.

– Боже мой, а ведь он пьяный! – ахнула его соседка сверху. – Вы знаете, у него в гостях кариес – мне отсюда хорошо видно! И это не просто кариес, а самое настоящее дупло! Они, наверное, на пару приняли обезболивающее, поэтому Шестёрка так себя ведёт!

– Это значит… – вразнобой заговорили зубы, – это значит, что скоро к нам заявится… стоматолог!

–С ватой!

– И с противными металлическими инструментами!

– А главное, с бормашиной!

– Какой ужас! – хором закончили они. И действительно, так и случилось: не прошло, как говорится, и года, как к ним нагрянул дипломированный специалист.