Пустяки и последствия

– Эх, Асёна! Тебя зомбировали глисты. Они на самом деле источник зла, страха и безысходности. Нельзя в это погружаться, нельзя это читать! Это как отрава, яд, которым ты постепенно убиваешь свой мозг. Асенька, умоляю! Никогда больше!

– Конечно, папочка. Об этом и речи нет.

– Значит, этот этап мы проехали?

– Да, проехали! Теперь вообще не знаю, что на меня тогда нашло. Затмение какое-то. Всё уже в порядке.

– Честно?

– Честное аськинское! – улыбалась дочь.

Препараты принимались строго по схеме, как велела доктор.

– Па, вот скажи, – вдруг за ужином, явно без особого аппетита ковыряясь в еде, спросила Ася. – Чего боятся эти люди, придумывая себе ники, клички, не пользуясь собственными именами?

– Аська, опять? – нервно спросил Карлов, тут же чуть не дав самому себе по морде, заметив, как вздрогнула его девочка. Надо говорить, надо продолжать говорить столько, сколько ей нужно! – Ну, ты чего снова про это? – резко сбавив тон и нежно положив руку на плечо дочери, спросил он. – Мы ведь уже обсуждали, да и с Ариной был разговор, да?

Ася покорно кивнула и виновато опустила голову. А ей просто надо было ещё раз услышать это. Ещё раз услышать важное!

– Потому что, – твёрдо начал Вадим, – во-первых, им хочется возвыситься в собственных глазах и придумать, создать себя крутого хотя бы для одного сайтика в интернете. Поскольку похвастаться в жизни нечем, приходится всё сочинять, точнее – врать о себе. А во-вторых, они – ничтожные и трусливые люди. И никогда не посмеют в глаза сказать никому на свете и сотую долю того, что смеют, спрятавшись за анонимность. Трусы они, понимаешь?

– Понимаю! – послушно кивнула Ася. – Но чего они боятся?

– Ну, как – чего? Они же лгут напропалую, оскорбляют людей, а это преступления. Уголовные преступления! За них положено отвечать по закону.

– В нашей стране? – насмешливо обронила Ася, прищурив глаза. – Хи-ха, папочка. Тогда их давно уже прихлопнули бы. Что я там – одна жертва, что ли? Ты ж видел.

Вадим крепко сжал челюсти. Больная тема… Вспомнился самый первый разговор с Юрычем на эту тему, когда тот ему, как дураку, напомнил суть их государства – «банановая» республика с соответствующими законами и порядками.

– Так чего же они боятся?

– Ну… грубо говоря, получить по морде за свои выходки.

Ася пожала плечами:

– Так на то она и анонимность, чтобы не получить. Они в безопасности.

– Дочь, они пожизненные лузеры и завистники и уже наказаны по самую макушку, им и так плохо. И никогда не будет хорошо. Плюнь на них и вообще не думай, не стоят эти… недоноски ни одной секунды твоих переживаний, понимаешь?

– Понимаю, папа.

И так они разговаривали каждый день и не по одному разу. Вадиму казалось, что всё идёт отлично, девочка постепенно успокаивается, улыбается всё чаще, а иногда они вместе хохотали, как прежде, смотря какую-нибудь дурацкую комедию, и Ася смеялась в точности, как раньше, когда была совсем малышкой и восторженно верещала от диснеевских Чипа, Дейла и кого-то там ещё.

Пролетели две, три, четыре недели. Вадим вышел на работу, но каждый вечер полностью посвящал дочери. Аська снова ходила в Академию, и вроде всё налаживалось на глазах, плохое таяло и забывалось. Ася больше не читала форум («Что ты, папа, разве я себе враг?»), да и вообще меньше времени проводила в интернете. Впрочем, у неё всегда было не так много было свободных минут для этого, всё-таки десятый класс и огромное количество репетиционных занятий.

Однажды она вдруг решительно заявила, что нет больше смысла ходить к Арине Викторовне, потому что…

– …мне хватает разговоров с тобой. Там почти то же самое, только с тобой мне проще, легче и… эффективнее, правда! – Аська ткнулась носом Вадиму в плечо. – Не хочу к Арине! Она хорошая, но ты – лучший психотерапевт в мире! – дочка крепко поцеловала отца в щёку.

– Уверена? – недоверчиво спросил Вадим.

– На тыщумиллионов процентов.

А ещё дней через десять Ася пожаловалась, что её беспокоят побочки от принимаемых лекарств.

– Смотри! – дочь приблизила лицо к отцовскому и потыкала пальчиками в свои щёки. – Это прыщи! Из-за лекарств, я прочитала. И, кажется, я толстею… Отёки на ногах. Пап, мне нельзя, ты ж знаешь! – Ася округлила глаза, в её взгляде была неподдельная тревога. – Эти таблетки изуродуют меня, и что – всё коту под хвост? Я не хочу! – и она заплакала.