Пусто: пусто

— Не-а, только не для таких, как я! — И Соловьев закатал правый рукав. Под ним не обнаружилось никакого знака. — Теперь ты понимаешь? Я там, на небе, так подумал: ну на фига я буду соглашаться на кота в мешке? Не, я на такие дешевые разводы, как «магазин на диване» или «товары почтой» не ведусь. Я должен товар пощупать, понюхать, в руках подержать. А то присудят мне какую-нибудь занудную мымру крашеную, а я потом живи с ней всю жизнь? Где им на всех красавиц набраться? К тому же я сам могу решить, с кем мне жить лучше.

— Я, между прочим, тоже крашеная, — вставила Люся.

— Ну ты хотя бы не мымра! — парировал Соловьев. — Но зато, ты понимаешь, я себе что хочешь нарисовать могу, ноу проблем, как говорится. Татуировку временную сделать или еще что-нибудь. Специалистов по этому делу я уже нашел — изобразят в лучшем виде. Ну, показывай!

— Боюсь, что твои специалисты ничем не смогут нам помочь, — и Люся затянула эффектную длиннющую паузу.

— Что? Что такое? Очень сложный узор? — заерзал Леха.

— Да нет. Просто их помощь не понадобится, — еще более таинственно уронила г-жа Можаева.

— Люськ, ты что, отказываешься что ли? Нет, подумай еще. Ты просто должна мне помочь, потом проси чего хочешь. Ты же знаешь мою маму, она мне плешь проест с этой женитьбой! — Соловьев чуть не плакал.

Люся по-прежнему внушительно молчала. Леха придвинулся к ней, почти лег грудью на стол и схватил г-жу Можаеву за руки.

— Разрешите, я тарелочку поставлю, — раздался над ухом девичий голос, и над руками Соловьева зависла смуглая ручка официантки с экзотическим «Магуро Татаки». В другой руке девушка держала тарелку с куриным шашлычком.

Леха отодвинулся, как-то весь обмяк, закурил, потом уставился на свою тарелку.

— И вот это они называют шашлычком? — разочарованно спросил он. — Вот эти три кусочка мяса на зубочистке? Да, Люсь, все-таки не умеешь ты выбирать рестораны.

— Так вот, — заговорила г-жа Можаева, — никакие тату-специалисты не понадобятся. И вот почему, — с этими словами она помахала перед широко открытыми глазами Соловьева освобожденным от рукава правым запястьем. — Можно сказать родителям, что мы просто не стали поднимать руку, потому что побоялись, что Небесная канцелярия присудит нам кого-нибудь другого в идеальные партнеры. Мол, мы так уверены в своих чувствах, что никаких других нам не нужно.

— Так ты согласна? — обрадовался он. — За это надо выпить! Люська, ты такая молодец!

— А ты дурак, — невесело рассмеялась Люся. — Мог бы хотя бы соврать, что любишь меня и жить без меня не можешь. Девушки это любят. А ты — «некачественный товар», «мымра крашеная». Фу!

— Ну зачем же мне врать? — стушевался Леха, впрочем, быстро возвращаясь к радужному настроению. — Может, ты мне и правда нравишься! А мымра и некачественный товар — это не про тебя. Ты вполне даже качественный!

— Товар? — с сарказмом спросила Люся.

Но Соловьев, похоже, не понял юмора.

— Пошли отсюда, я знаю через дорогу отличное местечко, где можно водочки с такими классными сэндвичами придавить!

— Ну я же говорю — дурак! Ты же за рулем! И вообще, не лелей никаких планов на счет исполнения супружеского долга. Фиктивный брак этого не предусматривает. Когда твоя мама приезжает?

— Сегодня вечером! Люсенька, ты была моя последняя надежда! — не переставал сыпать словами воодушевленный Соловьев.

— Извини, завтра я смогу появиться у тебя только около полуночи. И никак не раньше — у меня планы. Что сказать твоей маман — придумывай сам.

Соловьев тяжело вздохнул и согласился. Он, конечно, не мог представить, что обиженная женщина способна на такие подлость и коварство, какие не снились ни одному даже самому изобретательному мужчине. Ему, похоже, даже в голову не приходило, что Люся согласилась ввязаться в эту авантюру сугубо из мстительных соображений.

Решено было, дабы не вызывать подозрений, сегодня же перевезти часть Люсиных вещей на квартиру к Леше.

— Поехали, поможешь сумки таскать. Заодно с родителями моими познакомишься, если они еще не уехали на дачу, — взглянув на часы, скомандовала г-жа Можаева. — Только веди себя прилично. Никакого слэнга! Всякие там «баблосы», «телки», «накатить» можешь поберечь для своих папочки с мамочкой.

Но родителей они уже не застали. На столе красовались лишь закутанная в полотенца кастрюля и записка: «Доченька! Не смогли тебя дождаться. Пора уезжать, а то стемнеет, а в темноте, сама знаешь, как ехать сложно. На мобильном ты почему-то не брала трубку — должно быть, в машине ехала. Мы еще позвоним. Веди себя хорошо. Питайся правильно. Твои мама и папа».

Люся посмотрела на мобильник — там действительно светился значок «неотвеченный вызов», и отправилась в комнату укладывать вещи. Когда она пинками выталкивала в коридор тяжелую сумку, Соловьев уже ставил в мойку пустую кастрюльку. Как выяснилось, еще полчаса назад там была тушеная картошка с мясом.

* * *