Пустой город

Несколько мгновений он не шевелился. Потом устал, растянулся на животе, уронив голову на лапы, и стал слушать удаляющийся стук когтей Лапочки и пустым улицам умершего города. Даже когда звук растаял вдали, запах Лапочки продолжал дрожать в воздухе. Счастливчик хотел, чтобы он поскорее исчез — и забрал с собой непонятную тоску и страх перед одиночеством.

Он закрыл глаза и заставил себе подумать о чем-нибудь насущном.

Например, о еде.

Потому что голод уже давно грыз его изнутри, словно зубастый зверь. Сейчас Счастливчик даже обрадовался этой боли — все лучше, чем думать о Лапочке!

«Выходит, правильно я делал, что всю жизнь старался держаться подальше от других собак, — решил он. — От этого одна боль и расстройство!»

Вернувшись в комнату, где лежал мертвый Длиннолапый, Счастливчик обнюхал и исследовал каждый уголок, слизал с пола все крошки и пятна жира. Некоторые битые предметы, устилавшие пол, пахли едой, поэтому он вылизал их дочиста, стараясь не прорезать язык. Покончив с этим делом, он вскочил на перевернутый стол и отыскал на нем вполне съедобные объедки. Но этого было слишком мало, вкус еды лишь раздразнил его аппетит и разъярил собаку-голод, которая с еще большей злобой набросилась на его пустой живот. К Длиннолапому Счастливчик не приближался, он старался даже не смотреть в его сторону.

«Я теперь сам по себе! Все идет так, как я хочу и как должно быть».

Он был уверен, что в стальной комнате полно еды — наверняка, она хранится в стальных ящиках, выстроившихся вдоль стен. Но сколько Счастливчик не скреб их когтями, ящики даже не думали открываться. Скуля от голода, Счастливчик немного погрыз железные дверки. Но они были твердые и не поддавались. Тогда он стал кидаться на них всем телом. Безрезультатно. В конце концов, Счастливчик признал свое поражение. Что ж, пожалуй, надо было убираться отсюда и отправиться куда-нибудь еще на поиски еды.

По крайней мере, он снова очутится на свежем воздухе, под открытым небом, как и положено свободной и одинокой собаке. Ничего, до сих пор он отлично о себе заботился, не пропадет и теперь!

Он вернулся на улицу. Теперь она показалась Счастливчику еще более пустынной, чем раньше, и он невольно ускорил шаг, перескакивая через груды мусора и камня, пока не выбрался на просторное открытое место. Может быть, здесь найдется что-нибудь полезное?

Счастливчик помнил, что это место еще недавно кипело жизнью и энергией, здесь было очень много Длиннолапых и их клеток-гремелок.

Клетки и теперь оказались на месте, только они больше не двигались, а Длиннолапых — ни злых, ни добрых — и вовсе не было видно. Часть клеток-гремелок валялись на боку — одна длиннющая клетка врезалась своим тупым рылом прямо в стену дома, засыпав все вокруг битым прозрачным камнем.

Счастливчик осторожно прошел по груде осколков, ощетинив загривок и высоко поднимая лапы. Здесь снова чувствовался запах Длиннолапых, только это был плохой запах. Такой же, как от Доброго Длиннолапого из Дома еды, когда он перестал жить. И тишина была нехорошая, давящая, нарушаемая только мерной капелью и журчанием воды.

Собака-Солнце сидела высоко над головой Счастливчика, в этот день она была особенно яркой и ослепительной, сияла себе с небес и разбрасывала по улицам черные тени от оставшихся домов. Каждый раз, когда Счастливчик проходил мимо такого озерца черной тьмы, он невольно вздрагивал и ускорял шаг, чтобы побыстрее выбраться на свет.

Так он шел и шел, постепенно пятна света становились все меньше, тени все длиннее, а боль в пустом животе — все несноснее.

«Может, зря я не пошел с Лапочкой?»

Нет! Нельзя так думать! Он был псом-одиночкой, и этим все сказано.

Счастливчик повернулся и решительно потрусил в незнакомый переулок. Это был его город! Здесь всегда будет для него еда и крыша! Даже если ему придется рыться в мусорных баках Домов еды или искать другие перевернутые пахучие коробки на дорогах, он готов это делать! Все равно вороны и крысы всего не съедят, на его долю что-нибудь да останется! Хватит скулить, он не кто-нибудь, а самостоятельный, независимый и храбрый пес-одиночка по имени Счастливчик!

Он не умрет с голоду.

Счастливчик остановился только, когда совсем выбился из сил. Переулок, по которому он брел, был разрушен гораздо меньше, чем остальная часть города, только огромная глубокая трещина пробегала прямо по его середине, и валялись два перевернутых мусорных бака. Пожалуй, если в них как следует порыться, то можно неплохо набить себе брюхо. Счастливчик подскочил к ближайшему баку — и оцепенел, вся шерсть у него на боках встала дыбом. Его остановил запах — резкий и сильный, слишком хорошо знакомый.

Враг!