Пустой мир 3. Короны королей (СИ)

Развернутые орудия высоко задрали жерла направляющих каналов и дали первый залп, освещая черные небеса яркими инверсионными следами плазменных снарядов, уходивших по высокой параболе к уже отмеченным координатам. Они падали даже не первые, еще рассеянные ряды, а ближе к центру орды, в самую толчею, сжигая каждым попаданием сотни тварей. Яркие вспышки взрывов поднимались за спинами бегущих в атаку орков, но их это нисколько не испугало, наоборот, только сильнее разъярило.

Артиллерийские батареи подключались одна за другой, по мере приближения к позициям пехоты орочьих рядов, без пристрелки накрывали уже заранее отмеченные территории, оставляя груды изувеченных трупов после каждого попадания, но ничуть не замедляя продвижения уцелевших. Хотя на это никто и не рассчитывал, орки слишком тупы, чтобы понять, что находятся в заведомо проигрышном положении. Вместо этого они мечтали только о том, чтобы как можно быстрее добраться до противника и вступить в рукопашную схватку.

Дождавшись, когда монстры подойдут еще ближе, огонь открыли отделения многоствольных минометов, засыпая передние ряды противника осколочными и зажигательными гранатами. Иссеченные осколками и подожженные разливавшимся напалмом твари выли от боли и валились под ноги своим собратьям, даже не замедлявшим шаг и втаптывавшим их в пепельную пустошь. Орочий рев сейчас был слышен гораздо лучше, можно даже было разобрать отдельные лающие кличи на их примитивном хрюкающем и рычащем языке.

— Беглый огонь! — раздалась новая команда, и позиции тристанских стрелковых цепей взорвались автоматическими очередями, разряжая в плотно сбившиеся орочьи ряды длинные очереди разрывных пуль, плазменных и лазерных зарядов, устроивших настоящую бойню. Здоровый и взрослый орк мог выдержать даже несколько пулевых попаданий, но их было слишком много, тела просто рвало в клочья, каждый новый шаг давался ценой десятков убитых. Лавина орков смешалась и замедлилась, несмотря на это, твари продолжали рваться вперед, а перед тристанскими позициями росли горы трупов. Ничем не защищенные, в одной грубой броне из ржавых кусков железа и шкур животных, они гибли под прицельным огнем, будучи не в состоянии ни продвинуться вперед, ни отступить назад, поскольку на них продолжали наступать задние ряды, смело рвущиеся вперед. Бездумный рев поднимался над орочьими толпами, перемалываемыми пушечным и пулеметным огнем.

— Первая шеренга! Вперед! — новая команда разорвала общий канал, заполненный многочисленными отчетами, сбивчивыми указаниями и постоянными корректировками по показаниям спутников и разведчиков.

Первая шеренга, состоявшая из трех рядов линейной пехоты, вооруженных широкими мечами и большими прямоугольными щитами с собственным генератором дефлекторного поля, шагом двинулась вперед, сохраняя четкий строй и двигаясь плечом к плечу. Над их головами продолжали вести огонь шагоходы, державшиеся на расстоянии нескольких метров от шеренги, но все же двигающиеся следом. Орки же, заметившие приближение противника, встретили их дружным ревом и неорганизованной контратакой. Габариты боевых костюмов примерно соответствовали самим оркам, что позволяло вести бой на равных, но преимущество в строгой дисциплине и четком порядке оказалось решающим. Неорганизованные атаки серокожих разбивались о четкие линии пехоты, и мечи тристанцев, сияющие силовым полем, разили без пощады, оставляя глубокие обожженные раны в перекачанных телах. Примитивное орочье оружие, в основном дубины и топоры, лишь бессильно билось о щиты, генерирующие вспышки дефлекторного щита, бравшего на себя большую часть кинетической энергии удара.

Орда накатилась на продолжавшие двигаться вперед ряды тристанских солдат, несмотря на огромные потери быстро замедлив их продвижение. Тварей было слишком много, на место каждого убитого тут же вставало двое новых, злобных, рычащих и бьющихся со всей яростью. Шеренга практически остановилась, щиты сцепились друг с другом, организовав единую стальную стену, на которую серокожие накатывали волна за волной.

— Первая шеренга! Назад! — новая команда, и тристанццы стали отступать, утягивая за собой восторженных орков, уверенных, что осилили врага. Даже под непрерывным огнем они не желали отрываться от отступающих мечников, восторженно ревя и отталкивая друг друга в надежде первыми добраться до отступающих.