Пустой мир. Кровь и честь

А фрегат летел все дальше вперед, от столкновения потеряв часть носовых щитов и сам охваченный огнем, превратившийся уже в болид, который ничем нельзя было остановить. На полной скорости влетев в ремонтный док, фрегат практически сразу снес большую часть жилого сектора, превратив небольшие квартирки рабочих и зону отдыха для матросов и членов экипажа в сплошную мешанину металла, охваченную огнем. Из-за удара отклонившись от курса, фрегатбуквально переломил стоявший на профилактическом ремонте дредноут «Хассель», к его несчастью, со снятым бронированием, и раскаленный нос врезавшегося в него судна разорвал шпангоуты и каркас как тонкие ниточки, разбив корпус корабля пополам. Реактор «Хасселя», задетый уларом, потерял часть внешней защиты и ядерное топливо из разбитых емкостей смешалось, достигнув критической массы, и следом раздался взрыв, превосходивший все виденное ранее, общей мощностью не менее трех мегатонн, разорвавший на куски весь ремонтный док и обрушивший на стоявшие у причалов корабли наемников и пиратов настоящий дождь из обломков и охваченных пламенем кусков обшивки.

Сам фрегат, уже превратившийся в раскаленную болванку, потерявший носовые щиты и остатки еще имевшегося носового бронирования, врезался в причал, проломив его и, как пуля, пробив борт второго линкора эскадры. Гордость флота Гельского феода, один из старейших и мощнейших кораблей всего Рейнсвальда, стоявший здесь для того, чтобы возглавить будущее выступление на назначенную цель. Двенадцатикилометровая громадина линкора задрожала от мощного удара во всех своих частях, когда фрегат, круша броню и переборки, наконец-то окончательно развалился на части, и в этот же миг взорвался его собственный реактор, достигнув критической стадии. Этот взрыв с корнем вырвал одну из башен линкора, отправив вместе с ней в полет большую часть бронирования и каркаса бортовой части корабля. Снова содрогнувшись во всех своих частях, линкор «Лорд Нарриав» разломился. Его носовая часть, больше чем не удерживаемая, рухнула на находившийся внизу корвет, смяв его как тонкую бумагу. Казалось, агония линкора будет бесконечной, но следом взорвался один из дополнительных реакторов, и ударной волной кормовую часть отбросила назад, на и так изуродованный причал, где корабль и остановился, задержанный многочисленными ребрами жесткости и каркасными опорами.

На все произошедшее не потребовалось и нескольких секунд, так быстро все произошло, в реальном времени превратившись в череду ярких взрывов, потрясших всю эту часть Самрийской верфи, где находилась эскадра Вассария, уже почти готовая к своему завоевательному походу. Над Самрией на несколько минут расцвело настоящее солнце, от света которого люди закрывались руками и хватались за глаза, крича от боли из-за опаленной сетчатки. А потом на портовую зону обрушился целый дождь обломков самых разных размеров, пробивавших защитные купола и стены.

Еще не отгремели последние взрывы, продолжавшие рвать на части и так изуродованную секцию порта, как еще действующие сканеры и уцелевшие орудия орбитальной защиты засекли появление в ближайшей точке выхода из прыжка целой эскадры, сразу строившейся в боевое положение. В первой линии располагались корветы, разбитые на пять небольших групп, во второй находились фрегаты, усиленные тяжелыми крейсерами, а за ними, разрывая пространство в вихрях защитного поля, один за другим вышли в реальность три десятикилометровых линкора. На ходу выравнивая строй, корабли двинулись к верфи, наводя орудия на уцелевшие корабли эскадры. Без каких-либо определяющих знаков и сигналов, с закрашенной или сбитой символикой, только огромные черные черепа на бронированных бортах, где должны были находиться гербы феода, к которому принадлежат.