Пустой мир. Кровь и честь

Там же будет его возлюбленная, Изабелла, вернувшаяся из Камского замка, сейчас находившаяся под охраной гвардии ее отца и королевской армии, и вряд ли даже Респир будет настолько безумным, чтобы попытаться напасть прямо здесь. Хоть один положительный момент в его отъезде, прояснивший ситуацию с этим сумасшедшим, оказавшимся на коротком поводке у барона Гористара и неспособным к серьезным самостоятельным действиям. Можно больше не опасаться его безумных действий и возможных неожиданных нападений. Во всяком случае, до смерти короля и начала борьбы за престол.

– Волнуетесь, барон? – спросил сир Де Адрил, один из его вассалов, тоже участвовавший в экспедиции на Аверию и командовавший правым флангом в ходе боя у Самрийских верфей. Сейчас этот человек сам заметно нервничал, гадая о том, что должно случиться, – свадьба довольно важное решение, отказаться уже будет нельзя, и придется принимать ответственность не только за себя, но и за свою жену…

– Друг мой, волнуюсь я не о свадьбе, – Эдвард покачал головой. – я волнуюсь о том, что может произойти после этого. За то, в каком мире нам придется жить дальше… Что мы сделали не так, раз стоим на пороге гражданской войны? Сильный король, справедливая монархия, но все равно бароны уже готовы рвать друг друга на части…

– Господин, вам не стоит мыслить столь уж негативно, – покачал головой Де Адрил. Несмотря на свой внушительный внешний вид, с натренированной фигурой, заметной даже под парадным мундиром, волевым лицом с квадратным подбородком и холодными глазами с красноватым оттенком, этот человек на деле оказывался весьма добродушным здоровяком, все время пытавшимся найти что-то хорошее, – все еще может измениться в лучшую сторону. Война ведь еще не началась, а новый король, что вполне возможно, сможет остановить ее. В нашей истории еще не было случая, когда бароны решались организованно подняться против короля, – услышав эти слова, молодой тристанский барон едва заметно улыбнулся. Отдельные восстания все же случались, но они так и не смогли развиться во что-то полномасштабное. Союз остальных баронов и королевские войска каждый раз одерживали верх над восставшими без особых усилий, оставляя принципы существования целыми и в нерушимом состоянии. Смог бы он сам одержать верх в подобном случае? При помощи своих союзников и остезейских банков?

А может быть, остезейцы подталкивали его к подобному безумному поступку только для того, чтобы бросить Тристанский баронат потом в одиночестве, против ополчившегося на него всего остального Рейнсвальда, и лишить графа Фларского той поддержки, в которой тот сейчас нуждался. Подобного противостояния Эдвард не смог бы выдержать даже при всех имеющихся у бароната ресурсах, был бы смят и разгромлен объединенными силами королевства. Само имя Тристанского рода было бы вычеркнуто из всех родовых и дворянских книг, предано анафеме и забвению. Версия выглядела похожей на правду, и сейчас молодой барон даже мысленно похвалил сам себя, что не поддался мимолетному порыву, не приняв предложения представителя Остезейского союза и оставшись верен старым идеалам.

Глубоко вздохнув, Эдвард закрыл глаза и глубоко вздохнул, пытаясь сосредоточиться только на том, что происходило сейчас, а не на тех возможностях, что могли бы появиться или были бы утеряны, прими он то или иное решение. Все это слишком отстраненно от реальности, пройдено и должно быть забыто. Молодой тристанский барон не отличался особой закрытостью, но обычно рассказывал ровно столько, сколько нужно, не открывая того, что думал на самом деле, уверенный, что эмоции, рвущиеся из человека, не могут являться ничем иным, кроме как проявление слабости.

– С вами все в порядке, – поинтересовался его вассал, подходя ближе. – вы сильно нервничаете в последнее время. Может быть, вам следует показаться врачу? – Де Адрил был практически ровесник его отцу, пройдя с ним через очень многое, и к ребенку своего прежнего сюзерена, которого еще сам качал на руках, относился практически так же, как к своему родному. Один из немногих людей, кто беспокоился об Эдварде как о человеке, а не как о политической фигуре королевства. И порой молодой сюзерен был ему за это очень благодарен.

– Все в порядке, – отрицательно покачал головой барон в ответ, – просто усталость. Подготовьте корабль к стыковке, не стоит всех остальных заставлять ждать. Там, наверное, собралась целая куча народа, чтобы поглазеть на колонистов… – он рассмеялся. – Друг мой, мы снова в центре внимания…