Пустой мир. Сестры (СИ)

— Потому что мне заранее говорят, где и какой конвой появится, — усмехнулся Горлодер. — Твои начальники трясутся от жадности, наперебой сообщая, где и когда пройдет очередной торговый конвой, какая у него будет охрана и где ваши силы безопасности собираются его встречать. Их не интересуют жизни тех, кто едет в этом конвое, не интересуют жизни тех, кого сами же и отправляют навстречу. Им интересны только те проценты с добычи, которые я отстегну за успешную наводку. Вот, что на самом деле правит твоим домом. Деньги. Деньги и банальная человеческая жадность. А вы это защищаете своими жизнями. И то только до тех пор, пока ваше же начальство не посчитает, что пора от вас избавиться. И тогда оно отдает вас мне.

— Сволочь, — прошипела Рейвен сквозь зубы, — и ты, и все, кто с тобой работает. Если не я, то кто-нибудь другой обязательно до тебя доберется и все-таки пристрелит.

— Тупая солдафонка, — рассмеялся Горлодер, — даже когда тебе объясняют, что весь твой идеализм пустой пшик, на котором зарабатывают деньги твоей же кровью, отказываешься в это поверить. Ты когда-нибудь пыталась сама мозгами пораскинуть? Почему это все городские силы безопасности, вся эта могучая структура, насчитывающая десятки тысяч профессиональных солдат, снаряженная самой современной техникой и оружием, не может найти и уничтожить банду, которая вот уже который год терроризирует ваши торговые пути? Я тебе скажу, почему. Потому что тем, кто отдаем вам приказы, гораздо выгоднее обменивать кровь своих же граждан на деньги, которые я им даю, чем обеспечивать их безопасность за одну зарплату. Понимаешь?

Рейвен молчала, опустив взгляд в пол. Спорить с Горлодером не выходило, после всего произошедшего его слова звучали слишком правдиво. Коррупция и продажность чиновников в городском управлении не были такой уж новостью, силы внутренней безопасности едва ли не каждую неделю арестовывали очередного попавшегося на взятках или воровстве управленца. Только она никогда даже представить не могла, что коррупция достигла подобных масштабов, выходя за городские стены и переплетаясь с разбойничавшими на торговых путях бандами. Это уже было не взяточничество, а самое настоящее предательство, оправданий которому и придумать нельзя.

— Что, неприятно такое слышать? — Горлодер оскалился. — Теперь ты понимаешь. По глазам твоим вижу, что понимаешь. Вот, где настоящее гнездо скверны, в ваших властях, а вы его ищете среди мутантов и гибридов. Думаете, что такие, как мы, настоящая угроза. Да будь у меня даже настоящая армия, а не свора этих падальщиков, я бы не смог сотворить и десятой части всех тех разрушений, которыми вы сами гробите родной город! Знаешь, кто первый человек, через которого я веду поставки наркосырья за городские стены? Ваш начальник департамента по борьбе с наркоторговлей… Знаешь, через кого идут самые большие объемы контрабанды? Ваш директор таможенной службы, — он смаковал эти фразы, заставляя Рейвен выслушивать каждое слово, и буквально упиваясь выражением лица девушки, тщетно пытавшейся не показывать своих эмоций. Сложив руки за спиной, Горлодер внимательно на нее посмотрел, — И вот теперь, после всего этого, я еще раз хочу тебя спросить. Будешь ли ты служить мне? В отличие от твоих старых хозяев, я не вру и не предаю. Да, я жесток, и те истории, которые про меня ходят, правдивы, но я честен и не обманываю своих же людей. И мы не живем на коленях, как городские… Мы стоим на ногах. Мы сражаемся за силу. За власть! — он расхохотался и свалился в кресло, скребя остро заточенными когтями пальцев рук по подлокотнику. — Так каким будет твой ответ?

— Я скажу, что ты сумасшедший, — твердо произнесла Рейвен. — Я давала клятву верности не кому-то, а всему городу и его населению. И не стану от нее отказываться из-за того, что кто-то другой про нее забыл.

— Что? — Горлодер вскочил. Такого ответа главарь бандитов не ожидал, и теперь был одновременно удивлен и возмущен отказом. — Дура безмозглая! Да как ты смеешь мне отказывать! Ты вообще понимаешь, что я тебя прямо здесь и сейчас на куски разорву! — с пеной у рта Горлодер подскочил к Рейвен, с размаху ударив ее по лицу и повалив на пол. Не останавливаясь на этом, принялся избивать ее ногами, став вдруг совершенно невменяемым. Подобные вспышки бешенства для него явно были характерны, и в такие моменты он крушил все подряд вокруг, не обращая внимания на то, что или кто в этот момент попадал под удар.