Пустошь (СИ)

- Можешь бить, - сказал Саске. - Но я чувствую…

Его рука с нажимом прошла вниз по животу, задевая звякнувший ремень и заметно напрягшуюся плоть Наруто. Узумаки прошило электричеством, и он неосознанно прижался ближе к парню.

«Мне конец», - разнеслось в голове блондина.

Одна рука Саске перехватила запястья рук Наруто, прижимая их к стене над головой. Он ужасно быстро справился с ремнём, что, печально звякнув, упал на пол вместе с джинсами.

Быстрым рывком Учиха подался вперёд, целуя загривок. Так нежно, тепло, шумно вдыхая запах. Наруто до боли закусил губу, опуская голову и сутуля спину.

Почему именно сейчас? Почему сейчас так хочется получить свои последние объятия? Остаться, раствориться и исчезнуть?

- Ты врал, да, Наруто?

В голосе Саске звучали какие-то странные, нервные нотки. Наруто бы вырвался, если бы уже не распался осколками в любимых руках, раня их не хуже лезвий.

Узумаки вздрогнул, выгнувшись, когда болью пронзило всё тело.

Саске вошёл без подготовки. Резко, сильно.

Замер, вслушиваясь в рваное дыхание сжавшегося Наруто. И внезапно вышел, потянув его на себя.

Узумаки ощутил под спиной шершавый ковёр, а на себе почти невесомое тело. Он попытался отвернуться, чтобы не видеть глаз, губ. Чтобы скрыть свой взгляд от Саске.

Иначе смерть. Иначе он поймёт.

- Смотри на меня.

- Зачем ты это делаешь?

Учиха не ответил, зажал рот поцелуем и толкнулся вперёд, посылая по телу колкие мурашки. Лопатки проехались по застарелому ворсу, прижатые к ковру руки сжались.

Наруто чувствовал его взгляд даже сквозь закрытые веки, которые поднимать не хотелось. Будет больно, даже больнее, чем сейчас.

Хотя эта боль, пополам со странным удовольствием давала надежду, что тело до сих пор живо, что оно может забыть об уже подготовленной холодной могиле на эти минуты. Временно…

Пусть стынет гроб, пусть вянут цветы в вазе у покрывающегося пылью надгробия.

Сейчас Наруто жив…пусть и не смеет дышать, не смеет показать, как быстро, загнанно стучит сердце.

Не смеет ответить на поцелуй.

Рука Саске отпустила запястье, прикасаясь к напрягшейся плоти Наруто. По бледным губам скользнула странная улыбка: всё, что смог разглядеть Узумаки через опущенные ресницы.

Нельзя смотреть на него. Запоминать.

Резкие движения Саске сменились более плавными, словно бы он почувствовал.

Наруто сковало страхом. Он вновь дёрнулся, понимая, что вот-вот всё раскроется, что он не сможет сдержаться.

Удовольствие било сильнее, чем доводы разума. Узумаки, дрожа всем телом, в забытье потянулся к холодным губам, которые поймали его с таким же рвением, как и раньше.

С отчаянным, горьким вкусом деля поцелуй на двоих, боль на двоих и эшафот на двоих.

С желанием дождаться смерти вместе, как раньше. Подозвать костлявую поближе, показать ей билет в один конец и терпеливо дожидаться поезда на пустынной станции.

Впиться в шею, руками вывести линию позвоночника, запоминая все эти штрихи, чтобы потом собрать в голове, когда будет нечего больше касаться, некого целовать.

Когда не будет воздуха, чтобы надышаться, потому что весь воздух уйдёт вместе с ним.

И плевать на боль, плевать на Мадару, на всех.

Сейчас. Плевать.

Устали. Смертельно устали.

Прижаться губами к скуле, чувствуя кровь на свежей ссадине. Зализывать её, унимая боль, забирая с собой. Впиться пальцами в волосы, оттягивая голову назад, заставляя открыть горло для смертельного поцелуя укуса. Потому что за ним только судорожный стон и судорога прижатого к ковру тела.

Лопатки свезены к чёрту о жёсткий ворс.

Но кому какое дело? Боль пополам с сумасшедшей радостью, за которой только моментальная остановка сердца.

И жить больше незачем.

Саске вздрогнул, прижимаясь близко, обхватывая руками и зарываясь лицом в шею. Он дышал тяжело, словно бы слишком долго провёл под водой. Его спина то поднималась, то опускалась, ломая контуры острыми лопатками.

Наруто разлепил глаза, уставившись в потолок. Тишина, нарушаемая хриплыми вздохами.

«Только не отпускай», - мимолётное касание пальцев к белой спине.

- Отпусти.

Саске поднялся, и Наруто стало холодно. Моментально. Его начала бить дрожь, тело не могло справиться с такими перепадами…

Перевернувшись на бок, парень кое-как подцепил пальцами джинсы и принялся надевать их. Ноги дрожали от слабости, пальцы соскальзывали, а за спиной появился какой-то отвратительный стеклянный звон, словно бы кто-то очень долго пытался найти среди стаканов нужный.

Застегнув ремень, Наруто привалился спиной к стене, запуская руки в волосы и горбясь.

Получив свой последний поцелуй, разум не успокоился.

- Ты всё ещё будешь врать мне? - неживой, механический голос с едва заметной ноткой надежды.

Наруто, резко выдохнув, поднял на Саске глаза. Учиха застыл перед ним, сжимая руки в кулаки.

- А что ты хочешь услышать?! - почти зло выпалил Наруто и от омерзения к самому себе едва не впился пальцами в собственное же горло. - Хочешь слышать, что я тебя люблю?

- Хочу знать, что тебе не всё равно.

Такая забытая фраза.

Сказанная давно-давно.

- Мне. Всё. Равно, - отчеканил Наруто.

Он нашёл в себе ещё чужой жестокости, чтобы смотреть Саске в глаза.