Пустота снаружи

— И вновь я еще не закончил, господин полковник. Вы хотели правды, не так ли? Будет вам правда. В иное время я не расстался бы с ней бесплатно, но дело в том, что за этот конкретный товар никто в Метавселенной не даст и камы ломаной, а вам он, возможно, пригодится. Вот правда: сравнительно недавно, перед тем как подписать договор о взаимном товарообороте, империя, которую я представляю, произвела ряд разведывательных операций. Наши люди исследовали обширные территории, не весь Дайгул, конечно, но достаточно крупную его часть. И они не обнаружили ни единого признака разумной жизни вне пределов Мелинзарского полуострова. Ни-ко-го. Никаких скрываемых стран. С точки зрения Оборотной Империи, сейчас Добрые Отцы, как лидеры единственной цивилизации разумных индивидов Дайгула, являются лидерами всего Дайгула. Они — законная власть без альтернатив, и посему Оборотная Империя будет поддерживать торговые отношения только с ними. Вне Мелинзара никого нет, и, рассорившись со своими правителями, вы окажетесь зажаты между их гневом и беспощадным диким миром. Выбирайте мудро.

Он умолк, показав, что за сим все, и проникновенным взглядом призвал слушателей одуматься. Ситуация складывалась затруднительная, хоть и не катастрофическая. По укладу Оборотной Империи торговля с этими субъектами могла расцениваться как злонамеренные действия против торгового партнера, что не есть хорошо. По уму вообще не следовало связываться со всем этим, оставить Добрым Отцам самим разбираться, однако Эдварда Д. Аволика никто не спросил. А еще он был живым человеком со вполне доброжелательным сердцем. Добровольная и безвозмездная помощь всем подряд не входила в его обязанности, однако, если ему это ничего не стоило, великий оборотник не отказывал себе в праве побыть просто хорошим парнем. Теперь оставалось лишь продолжать использовать свой ораторский дар, чтобы полностью перековать их мировоззрение…

Краем глаза Эдвард заметил наверху, там, где отсутствовавшая крыша чернела провалом ночного неба, движение. Другой мог бы упустить, но вазари обладали лучшей, нежели у людей, светочувствительностью, и массивный силуэт, стоявший на ребре каменной стены, не укрылся от него. Тот не шевелился, затрагиваемый лишь самыми рассеянными обрывками света костра.

— Не надо, — одними губами прошептал Эдвард, — не стоит.

Но он не был услышан, и, как следствие, вниз полетела газовая граната. Надо было отдать должное похитителям, они вышли из задумчивости, в которую погрузил их голос вазари, мгновенно.

— Газы! — закричал главарь, выхватывая из небольшой сумки противогаз.

Остальные последовали его примеру, показывая выучку, но успели все же не все. В основном опоздали люди невоенных профессий, глотнув газу, они попа́дали кто навзничь, кто ничком — и не подавали больше признаков жизни.

Сквозь отсутствующую крышу спрыгнула одинокая фигура. Перекувырнувшись, она вскочила и сбросила плащ. Под ним оказался металлический нагрудник матовой черноты, черный мундир с портупеей, на которой висели ножны и кобура, черные же галифе и сапоги. К маске противогаза были заранее прикручены фильтры. Похитители открыли огонь — чужак заметался из стороны в сторону, попутно швыряя дымовые шашки. В ширившемся облаке дыма, разрываемого пулями, высокий черный силуэт растворился, а стоило облаку достичь размеров всего помещения — в нем заметались крики, грохот стрельбы ослабевал.

Когда дым рассеялся, все похитители лежали на грязном полу без сознания либо в сознании, но стонущие от свежеприобретенных увечий: переломанных конечностей, челюстей, ребер, пораженных нервных узлов, вывихов, разорванных или перерезанных сухожилий. Противогазы на большинстве либо уже отсутствовали, либо были повреждены, и мало-помалу все стоны затихали. Снаружи еще слышалась стрельба.

Посреди всего этого стоял Альто Белифаций Кронхайд, державший в одной руке устрашающих размеров нож, а в другой — нечто вроде телескопической дубинки с острым крючком на конце. В нагруднике застряло три пули, и еще две попали в незащищенные части тела — руку и ногу. Учитывая, сколько похитители стреляли, это выглядело просто смешно. Сочившаяся кровь, казалось, не беспокоила аборигена, он направился к Эдварду, почти не хромая.

— Вы не чувствуете дискомфорта, господин Аволик?

— От газа? Нисколько! Но должен отметить, что это было совершенно не обязательно, — позволил себе нахмуриться великий оборотник, — я мог переубедить их.

— Крайне маловероятно, — ответил синтетический голос.

— Вы недооцениваете силу моего дара убеждения. Я мог бы заставить их одуматься без всего этого варварского насилия. — Украшенная золотыми перстнями длань обвела помещение.

Вазари послышался слабый вздох под маской.

— Конспирологи, антивакцинисты, некрофобы. Мы боролись с ними образованием, здравым смыслом — и все тщетно. Метод силы — наш последний метод, крайний довод, следствие отчаяния и…