Пустоцвет

Прошли четыре дня — никаких изменений. Неужели, доктора ошиблись? Вдруг, пока они ждут пробуждения, уходит драгоценное время, когда дочь еще можно спасти?

Мужчина сжал кулаки.

Завтра же он снова проконсультируется с врачами и, если надо, отвезет Ксению в любую клинику мира, лишь бы помогли!

— Леонид Иванович, — дверь неожиданно распахнулась, из нее выскочила взволнованная сиделка, увидела Гурова и, крикнув, что пациентка приходит в себя, скрылась в комнате.

Приходит в себя! — отец бросился назад, в комнату дочери.

Сначала он ничего не заметил, но потом Ксана дернула рукой, глубоко вздохнула, её веки задрожали, и открылись глаза.

Боясь дышать, мужчина наклонился над кроватью, нашел руку Ксении, осторожно сжал.

— Доченька.

Женщина повела взгляд вправо — на стенку, потом влево — на окно, и встретилась с взглядом отца.

— Папа.

— Дочка! Господи, ты очнулась!

— Папа, а ты купишь мне мороженое?

— Что??

— Хочу мороженое! Красное и желтое. Во-о-от так много! — женщина заулыбалась, села и показала руками.

Гуров беспомощно обернулся на сиделку, которая чуть отодвинула его и обратилась к Ксении.

— Ксюша, тебе сколько лет?

— Не буду с тобой говорить, ты чужая тётя! Папа, возьми меня на ручки!

— Леонид Иванович, присядьте, вам плохо? — сиделка чуть ли не силком усадила мужчину на стул. — Я сейчас свяжусь с врачом.

— Папа! Я хочу мороженое! Прогони эту тётю и возьми меня на ручки!

Неяркий свет ночника, освещавший комнату, вдруг мигнул и погас — сиделка еле-еле успела подхватить сползающее тело работодателя, придержав ему голову.

Дико, невозможно, ужасно!

Его дочь впала в детство…

Ксению вернули в клинику. Лучшие врачи, анализы, исследования, консультации с ведущими специалистами мира — и единодушный вердикт? Медицина бессильна.

— Поймите, Леонид Иванович, это мозг! Тонкая и хрупкая вещь.

— Мне говорили, что Ксения здорова.

— Так и есть! Физически ее организм полностью здоров и прекрасно оправился от действия наркоза и его последствий. Все органы в идеальном порядке. Но психика женщины не выдержала.

— Она сможет стать нормальной?

— Она нормальная! Просто мозг перекинул её сознание в возраст пять лет, вот и всё. Слишком много неприятностей и опасностей женщине пришлось пережить, она, скажем так, убежала туда, где ей ничего не угрожало, где её любили не за что-то, а просто так.

— Что вы этим хотите сказать??

— Ничего, просто объясняю, что случилось.

— Моя дочь сбежала от реальности в детство?

— Можно сказать и так.

— Как долго это состояние будет продолжаться?

— Сложно сказать. Вполне вероятно — до конца её жизни. Леонид Иванович??! Леонид Ива… Носилки!

Если бы Дмитрий верил в колдовство и гороскопы, он решил бы, что его сглазили. Или навели порчу. На худой конец — он не с той ноги встал, когда Луна была во Втором Доме Стрельца. Ну, или кровать у него стоит не по фен-Шую, поэтому в жизни и происходит всякая чертовщина.

С начала года спокойные дни он мог по пальцам пересчитать. Одной руки, ещё и лишние бы остались.

Пропала Ксения.

Он так испугался, что себя не помнил. Не дай, бог, что-то с наследницей случится, Гуров с него голову снимет. Да, они пришли к соглашению, но прислуга об этом не знала, зато натянутые отношения и недовольство супругов друг другом наемные работники наблюдали в течение долгого времени. Конечно же, обо всем доносили тестю.

Второй удар, когда Ксану нашли в одной из больниц в бессознательном состоянии. Ладно, живая и, по заверению врачей, практически, здоровая, просто спит. Но у нее был выкидыш! Мать его, выкидыш! Эта… сучка… нагуляла где-то еще одного спиногрыза, будто ему мало девчонки. Наверняка собиралась подкинуть ему, да он вовремя узнал о своем бесплодии. Не вышла каменная чаша! Что теперь будет? Леонид ходит чернее тучи, на зятя косится. Дима устал уже встревоженного супруга изображать. То есть, он на самом деле был встревожен и переживал, но не за Ксению, а за себя. Не приведи, господь, умрет она, что с ним будет?

Скорее бы очнулась уже, да рассказала, куда её занесло, зачем и почему. Про беременность он позже выяснит, с глазу на глаз.

И последний удар — Ксюха свихнулась.

Правда, врачи утверждают, что она здорова, но он не считает здоровым человеком взрослую бабу, которая почему-то решила, что ей пять лет. И ведет себя соответственно.

На фоне этих событий Сомов забыл о Маше. Тут с таким трудом выстроенное благополучие, того и гляди развалится, об удовольствиях ли думать?

Время шло, Ксения щебетала, весело играя с дочерью, как с подружкой, капризничала и требовала сказку на ночь.

Дмитрий, глядя, как мама с дочкой дерутся из-за куклы, боялся и сам свихнуться. Но однажды Гурова осенило, что Тае вредно общаться с Ксенией, поэтому он оставил внучку вместе с няней у себя, а дочь вернул в дом мужа.

Теперь по утрам Дмитрий уезжал едва не с первыми петухами, а вечером не хотел возвращаться.

Ксения, с восторженностью ребенка, неслась встречать его, висла на шее, слюнявила поцелуями и требовала «на ручки» и «чё купил?» В доме поселились две сиделки, прислугу полностью заменили.

Врачи разводили руками и уговаривали ждать и надеяться.