Пустоцвет

Глупо, конечно, но у нее была не то, чтобы фобия, просто, неприятие любых контор. Чувствовала она себя там очень неуютно, подавленно, как нищий родственник, ожидающий милостыню. И ничего не могла с собой поделать, силком заставляя себя идти, и только тогда, когда дальше откладывать было уже невозможно.

«Легче к стоматологу сходить, чем в любую контору, — мрачно думала женщина. — Получу паспорт с новой фамилией, тогда и на работе сдамся».

Дома все было отлично.

Родители, пока, не переехали окончательно, но вовсю уже обустраивались в отдельном доме, проводя в усадьбе три-четыре дня в неделю. Мама мигом подружилась с садовником, и они на пару зависали на клумбах, попутно раскрутив Георгия на две теплицы.

— Каждый год ранние овощи будут, — радовалась мама. — Свои, самые полезные и чистые!

— Куда нам две теплицы овощей? — пугалась Маша. — Не съедим.

— Вторая — для цветов, рассады, — поясняла Нина Михайловна. — Увидишь, как будет хорошо!

Надежда Львовна пообещала перебраться ближе к осени, а пока наведывалась раз в неделю.

Георгий разрывался между работой и домом, стараясь каждую свободную минуту проводить с Марией.

Идиллия, да и только!

Маша тихо радовалась и тут же стучала по деревянной столешнице — чтобы не сглазить.

После усадьбы город воспринимался плохо — жарко, пыльно, шумно. Нет, как же хорошо, что они теперь далеко от этого муравейника!

Женщина оставила машину на стоянке компании, приветливо кивнула охраннику и поднялась на свой этаж.

— Мария Сергеевна, голубушка! Похорошела-то как! И поправилась! Что значит — комфортные условия труда! — радостно приветствовали ее в отделе.

— С каких это пор для женщины «поправилась» равно «похорошела»? — ехидно осведомился сисадмин Гена. — Ох, и язвы же вы, слабый пол!

— Да Маша не обиделась! Правда, Маш? — Галочка тревожно заглядывала в глаза. — Я в хорошем смысле!

— Не обиделась, — улыбнулась Мария.

— Тем более что она на самом деле похорошела, — подошел и старший менеджер. — Посвежела, глаза блестят… Мария Сергеевна, а вы у нас, часом, не влюбились?

— А… Э…

— Запускаем новые проекты, — доверительно сообщил Владлен Максимович, немедленно утянув ценного работника к себе в кабинет. — У вас полчаса, чтобы ознакомиться с концепцией. Материалы строго конфиденциальные, видите, держу при себе и в бумаге. Конечно, электронные носители удобны, но скопировать с них информацию проще, чем с листка бумаги.

— Украсть, вы имеете в виду?

— Именно. Так вот, ознакомьтесь, я сам зайду за вами, когда все соберутся.

Мария открыла папку и углубилась в изучение. Что ж, работа предстоит интересная, это хорошо.

Мария просматривала текст, делая для себя пометки, пока не добралась до последнего проекта — совместного с Инстрэл!

Значит, есть вероятность встретиться с Дмитрием. Это плохо. С другой стороны, она замужем, а что животик, так с замужними женщинами такое случается. Попробуй, определи на глазок — шесть месяцев у нее или пять? Тем более, Сомов и дети — полярные противоположности. В том смысле, что Дима никогда не интересовался ничем, что относится к детям.

Маша подавила легкий приступ беспокойства и углубилась в чтение.

Владлен Максимович пришел за ней не через полчаса, а почти за час, за это время она успела набросать несколько вариантов и идей.

В зал совещаний они вошли, оживленно обсуждая одно из её предложений, поэтому Маша не сразу заметила, что в помещении находятся не только представители Квадро.

Чёрт, чёрт и ещё раз — чёрт! Вспомни его — и вот он. Сидит напротив и прожигает в ней дыру.

Что-то Дима выглядит не так лощено, как в прошлый раз. Будто, полинял.

Женщина тряхнула головой, отгоняя видение линяющего Сомова.

Так, сосредоточиться! Она на работе, вот, работой и будет заниматься.

— Думаю, все уже друг другу знакомы, но всё равно представлю нашего партнера. Как вы все знаете, один из наших новых проектов — совместный с компанией Инстрэл. Первый опыт показал, что мы отлично сработались. Прошу любить и жаловать — генеральный директор компании «Инстрэл», Дмитрий Николаевич Сомов, — коротко отрапортовал Владлен Максимович.

«Генеральный? Ничего себе! Добился-таки, своего!» — хмыкнула про себя Маша, внешне изобразив только вежливое безразличие.

Ребенок возмущенно топнул ножкой, перевернулся и толкнулся еще раз, похоже, упершись прямо в мочевой пузырь.

Ах, как не вовремя!

Несколько минут Маша стоически терпела позыв, но неугомонное дитя, как специально, толкало и давило только в одну сторону. Ещё немного и она опозорится прямо тут.

— Прошу прощения, — извиняюще улыбнулась она, дождавшись паузы в переговорах. — Мне нужно выйти.

Сомов нехорошо прищурился, сконцентрировав взгляд на ее фигуре.

Заметил?

Ну и черт с ним!

Маша не спеша, вышла из зала, а там припустила со всей возможной скоростью.

«Ребенок! Что ты делаешь? Пожалей маму!»

— Мария, постой! — сзади хлопнула дверь, её догонял сам генеральный.

Глава 16

Власть

Теперь, когда Сомов стал генеральным директором, по сути, главным лицом в компании, он получил почти неограниченную власть.

Почти — потому что Щербаков и Гуров продолжали за ним присматривать. Это злило неимоверно.