Пустоцвет

— Носишься, как наседка, ходишь, в чём попало, смотреть противно! Мало денег даю? Что на тебе надето, разве так должна выглядеть жена преуспевающего человека?

Маша растерянно хлопала ресницами, не понимая, что случилось — за все годы муж ни разу на неё голос не повышал, никогда не высказывал претензий к её одежде.

Да, не в вечернем платье, в легинсах и тунике, но она же домашними делами занималась. Одежда чистенькая, лишних килограммов у неё нет, может позволить себе носить обтягивающее.

— Хорошо, — отмерла женщина. — Сейчас переоденусь.

Ссориться накануне праздника не хотелось. Дима просто устал, вот и сорвался, она перетерпит.

— Поздно.

— Что?

— Переодеваться поздно. Раньше надо было за собой следить, — продолжил супруг. — Собери вещи, завтра шофер отвезет тебя. И убери всё, я не голоден.

— К-куда? — это какой-то сон? Что он несёт?! — Дима, объясни толком, я ничего не понимаю.

— Мы разводимся, — отрезал супруг. — Наш брак давно изжил себя.

— Дима…

— Нас ничего не связывает, кроме постели! Ты даже сына мне родить не смогла, а часики тикают!

— Но я проверялась, все врачи говорят, что я — здорова! Не моя вина, что у нас нет детей!

— А чья же?

— Ты не захотел провериться, может быть, тебе надо подлечиться, и мы давно были бы родителями, — слезы текли по щекам, Маша их не замечала, машинально вытирая ладошкой.

Такое впечатление, что она смотрит плохую мелодраму, а перед ней сидит не её Дима, а чужой мужчина, циничный и жестокий.

— Мне подлечиться? У меня есть ребенок, чтобы ты знала! — взревел Дмитрий. — Полтора года дочке, поняла? И я больше не намерен из-за никчемной пустышки обделять своего ребёнка и женщину, которая мне родила. Я долго ждал, но любому терпению приходит конец.

— Ребёнок? — в груди что-то сжалось, дышать стало больно, воздух с трудом проталкивался в лёгкие, руки и губы заледенели. — И… Давно ты мне… изменяешь?

— Достаточно, чтобы иметь полуторагодовалую дочь.

— Почему?

— Что — почему? В зеркало посмотри, — мужчина презрительно окинул её взглядом и припечатал. — Неряха!

— Почему ты не сказал мне это два с половиной года назад? Почему столько времени лгал и… спал с нами обеими?

— Я надеялся! Да! Надеялся, что ты перестанешь вести себя, как зачуханная домохозяйка и, наконец, забеременеешь! Хотел сохранить наш брак, но ты ничего для этого делать не хотела! — Дмитрий вскочил, опрокинув стул. — Я принял решение и сегодня подал на развод. Детей у нас нет, адвокат подсуетится, и разведут быстро. Сама понимаешь, тут ты оставаться не можешь, завтра я привожу сюда свою семью.

Мария, не веря своим ушам, смотрела на своего родного, любимого мужа, глазами побитой собаки.

Нет, это не может быть правдой! Больше двух лет он ей изменял…У него есть ребёнок от другой женщины… Он выгоняет её…

— Мария, давай разойдемся, как нормальные люди, — Дмитрий сбавил обороты. — Ты не работаешь почти четыре года, всё, что ты ранее заработала, ушло на врачей. Не моя вина, что это не принесло толка. Деньги в семью приносил я один, дом куплен на мои сбережения, всё, что есть в доме — тоже. Я понимаю, что совсем ни с чем тебя я оставить не могу, всё-таки, семь лет вместе, поэтому жильё у тебя будет. Захочешь — продашь, вернешься в квартиру родителей.

Маша слушала, как в тумане. Мозг отказывался понимать и принимать.

— Я бы хотел избежать истерик и сцен. На первое время денег я тебе оставлю, потом устроишься куда-нибудь на работу. Жильё есть, тебе одной много не нужно, а у меня ребёнок.

— Кто она?

— Тебя это не должно волновать. Иди, собирай вещи, утром шофер тебя отвезет.

— Куда?

— Ты, вообще, слушаешь, что я говорю? Я дарю тебе жильё, больше ни на что ты не можешь претендовать. Нет, можешь, конечно, но у тебя не хватит денег на адвоката, и если ты заупрямишься, я оставлю тебя не только без жилья и денег на первое время, но и без трусов. Поняла? Поэтому — делай, что я говорю, и мы расстанемся друзьями.

— Дима, — звук царапал горло, — за что? Сегодня ночью мы занимались любовью, а утром, уходя на работу, ты, как обычно, меня поцеловал…

— Я устал. Устал жить на два дома, устал ждать, когда ты забеременеешь. Устал видеть слёзы своей дочери и утешать её мать. Я хочу полноценную семью, Мария. А ты — пустоцвет, и никогда не сможешь дать мне то, что подарила Ксения. Всё, иди, собирайся. Машина будет в семь утра.

Чужой, незнакомый мужчина припечатал ладонью стол, и, пнув по дороге стул, вышел, хлопнув дверью.

Жалобно звякнула посуда и, разбежавшись трещинами, треснуло и рассыпалось на осколки Машкино сердце…

Несколько минут она стояла, тупо глядя на стол, не в силах пошевелиться. Но, наконец, туман немного рассеялся, женщина смогла вздохнуть и выдохнуть без противного сипа.

Где-то на втором этаже шумно передвигался Дмитрий. Маша слышала, как он что-то ронял или пинал, временами доносился обрывок его голоса.

Говорит по телефону или сам с собой?

Какая ей разница?

Любимый, единственный мужчина ясно дал понять — он ей больше не рад.