Пустые дома

В тот час на станции «Индиос Вердес» было не протолкнуться, и, когда я спустилась в метро, меня чуть не задавили. Везде стояли толпы людей, которые не давали мне ни пройти дальше, ни выйти на улицу. Я оказалась в ловушке; все куда-то спешили и пихались локтями. Я уже не понимала, в какой мне вагон, но каким-то чудом сделала пересадку на станции «Герреро» и села на поезд до Буэнависты. Потом, сама не знаю как – видимо, люди помогли, – я добралась до главного управления полиции. Там тоже было людно, и я не знала, в какую мне дверь. Я подошла к какому-то киоску, но на стекле висело объявление: «Справок не даем». Тогда я поднялась по длиннющей лестнице и оказалась у главного входа. Охранник спросил, к кому я пришла. Я не знала, что ему ответить. Я махнула рукой и пошла прочь. Сбежала вниз по лестнице. Потом я стала ходить кругами в поисках дружелюбного лица, которому не страшно будет задать вопрос. Мне сказали, где приемная, и я пошла туда, едва переставляя ноги. В кармане моего пальто лежал кроссовок Леонеля, и я было подумала, что зря его с собой взяла, но потом вцепилась в него так сильно, будто это не кроссовок, а мальчик, который его когда-то носил. Я спросила, как пройти в прокуратуру.

– По какому вопросу? – равнодушно спросила девушка с осветленными волосами.

Я замешкалась. Она записала что-то в тетрадь и протянула ее мне.

– По какому вы вопросу? Запишите здесь свое имя и этаж, на который…

Я страшно перепугалась. Я хотела сказать, что я соврала, я неслучайно оказалась в том парке. Что в тот день, когда я вышла на улицу, я прекрасно знала, что этот парк находится рядом с домом Леонеля, потому что доставляла ему на день рожденья конфеты. И что я знала, что мама водит его в парк каждый день примерно в одно и то же время. И что я иногда ходила наблюдать за ними и думала, что этой женщиной могла бы быть я и что на самом деле я могла быть какой угодно женщиной, но больше всего на свете я хотела быть мамой. И еще я хотела сказать, что моя мама причинила Леонелю зло, только я не знаю, как именно, да и какая уже разница. Что я пришла сюда рассказать все про всех, и про себя особенно. И что я готова к последствиям, но тут мне стало очень-очень страшно, и я смогла из себя выдавить только это:

– Э… ну… не знаю, – пробормотала я, едва размыкая губы.

Я прикусила язык. Не смогла произнести ни звука. И сказала только, что женщина с красным зонтиком – это я, и вспомнила мальчика, который смеялся, убегая от своей светленькой сестры. Это я – та женщина с красным зонтиком, повторила я, утирая слезы; тогда девушка забрала у меня тетрадь и сделала знак охране. Я опустила руку в карман и с силой сжала кроссовок. Охранник преградил мне путь.

– Ваше имя… – сказал он, взглядом указывая на тетрадь.

Я резко развернулась. Увернувшись от охранника, я быстро пошла на выход, обливаясь слезами, как чокнутая дура, которой я, в общем-то, и была.

– Нет у меня имени, – ответила я, но он вряд ли меня услышал, потому что я все шла и шла, пока не скрылась из виду, будто я просто одна из многих, и не затерялась в толпе.

Об авторе

Источник фото: Centroamérica Cuenta

Бренда Наварро (1982 г. р.) – мексиканская писательница, поэтесса, социолог и экономист. Родилась в Мехико, училась в Национальном автономном университете Мексики и Университете Барселоны. Живет в Мадриде. В 2016 году она основала #EnjambreLiterario, группу писателей, которые продвигают творчество женщин. Автор романов «Пустые дома», «Пепел во рту». Лауреат премий English Pen Translation Award, Premio Tigre Juan.