Пустыня Сапфиры

Я даже не заметила, как наши губы слились в жарком поцелуе. Я не могла оторваться от его губ и прерывалась лишь для того, чтобы вдохнуть воздуха. Потом, словно боясь не успеть, я принялась лихорадочно срывать с Севастьяна одежду. А он также торопливо стаскивал её с меня. А затем весь мир вокруг исчез. Остались только наши обнаженные тела, неистовые объятья и жаркие поцелуи. На нас со всей силы обрушилась беспощадная страсть и всеобъемлющая, не знающая границ любовь. Я не давала себе отчета в том, что делаю и ни о чем не жалела. Я знала, что заслужила такую любовь и предавалась ей в полной мере. Сожалела лишь о том, что рано или поздно всё закончится. Но эти прекрасные мгновения запомнятся нам на всю жизнь. Об этом так и сказал Севастьян, когда смог, наконец, нормально говорить.

— Люблю тебя! — ответила я ему и прижалась к его сильному телу.

Мы лежали на мягкой траве совсем рядом с водопадом и никто нас не потревожил. Всё-таки классные у меня родители. Всё понимают.

— Наверное нужно одеться, — неуверенно предложил Севастьян.

Мы рассмеялись и принялись искать наши разбросанные тут и там шмотки. Потом я спохватилась.

— Что ж я делаю? Ведь я могу…

В одну секунду я одела себя и Севастьяна при помощи магии.

— Супер, — только и сказал удивлённый принц.

— Просто не хотелось натягивать мокрую одежду, — пожала я плечами, — пойдём искать родителей.

Троицу мы обнаружили около небольшой пирамиды.

— Именно здесь мы нашли Великую астролябию Эола[18], — рассказывала мама Рейджинальду.

— А вот и наши молодые, — поприветствовал нас отец, — ну вы прям вообще! Глаз не оторвать.

— Папа, не смущай меня.

— Лора, у тебя зеркало есть? Дай его нашей дочери, а то она до сих пор не понимает.

Мать протянула мне зеркальце, и я взглянула на себя. Боже! Определённо это была я. Но какая! Такой красоты я не смогла бы добиться даже с помощью самого дорогого мэйкапа. Ярко очерченные губы и такие выразительные глаза! Сама бы в себя влюбилась. Но как такое произошло?

— Это всё источник, — засмеялась мама, — часть его функций. Когда ты нас увидела, что сказала первым делом?

— Какая ты…. О! Так вы с папой тоже?

— Естественно! Грех не воспользоваться такой уникальной возможностью, чтобы не поправить внешность и здоровье, — сказал отец, — Рей, кстати, тоже искупался.

— Этот остров уникален, — согласился Рейджинальд, — рад, что у меня появилась возможность впервые покинуть Сапфиру. Хоть и обстоятельства были, мягко говоря, не очень.

— Ладно, всё уже позади, — похлопал его по плечу отец, — по-моему кто-то идёт.

— Это я! — заявил Варфоломей. — Смотался домой в Ри-Кансель. В целом, всё хорошо. Правда, многие думали, что я умер. Плевать. Пойду для профилактики окунусь в источник и обратно на Сапфиру!

— Ты готов вернуться? — удивился Рей.

— Пока не успокоится вся эта каша, что мы заварили, я не уйду. Давайте, наконец, доведём дело до конца.

44

Бывший оплот Дихирина стал не узнаваем. Трискурианцы куда-то исчезли. Зато вездеходов Номадиадов я насчитала с десяток. Около замка нас встретил Лу-Ла.

— Счастлив видеть вас в полном здравии, — сказал он и крепко обнял меня и Севастьяна, — проходите, я вам много чего интересного покажу.

Внутри обитель узурпатора разительно отличалась от всего, что нам всем приходилось видеть. Всё огромное сооружение большей частью находилась под землёй. Сверху это были обычные комнаты, залы и галереи, которые так характерны для всякого рода замковых построек. А вот ниже уровня земли внутренняя архитектура сильно изменилась. Складывалось ощущение, что верх замка дело рук человеческих, а вот остальное строилось существами с совершенно иной логикой мышления.

— Здесь очень необычная геометрия, — пояснил Лу-Ла, — вниз ведёт широкий квадратный пандус со множеством помещений по правой стороне. А слева, в центре, зачем-то пустое пространство до самого нижнего яруса. Пандус построен под такими углами, что, спускаясь вниз, иной раз оказываешься выше предыдущего яруса. Мозги вскипают.

— Зачем это ему? — удивился отец.

— Мы допросили нескольких трискурианцев, но толку от них нет.

Рину мы нашли в центральной зале верхнего уровня, расположенной как раз над пандусом. Девушка стояла около большого пульта и сосредоточенно изучала висящую над ней голограмму.

— Это полная схема наших миров, — пояснила она когда мы вошли, — и все пространственные тоннели. Только на Проксиму их восемь штук. Я в шоке.

— Ну-ка, ну-ка, — засуетился Варфоломей, — увеличить можно? Мне вот это место посмотреть. Да, да. Бианей и мой город. Вот сюда.

Рина исполнила желание товарища, и все увидели переход ведущий прямо на её планету.

— Вот так я попал на Боол, — грустно сообщил Вар, — прямо на войну.

— Лора, Игорь, — позвал родителей Лу-Ла, — а вот тот самый тоннель! Из Вологды к подножию Столпа.

— Наша общая ловушка, — вздохнула мама, — кстати, общее число тоннелей с Земли тоже восемь.

— Их с каждой планеты одинаковое количество, — добавила Рина, — а вот на самой Сапфире их видимо невидимо.