Путь

— Так это ещё не всё! — продолжил вдохновлённый магистр Церебраун. — Во время любви снижается активность миндалины, которая, как ни странно, отвечает за эмоции — такие как страх, агрессия, тревожность. Именно поэтому во имя любимого человека или ради секса мы можем идти на подвиги и совершать безумные поступки. Так вот, когда активность миндалины падает, её место занимает соседний с ней отдел мозга — островок, который сильно возбуждается во время любви. Он, этот островок, очень необычен, мягко говоря. Во-первых, он придаёт значимость и, соответственно, помогает запоминать те события, которые с нами происходят в этом состоянии. Поэтому мы так хорошо помним первый поцелуй или секс с любимым человеком — ведь для нас это становится очень важным.

Но, как и полосатое тело, островок имеет две стороны одной медали — помимо положительных эмоций, он может вызывать и отрицательные, причём, так же сильно. Если любимый человек изменил или не ответил взаимностью, например, то значимость этих событий так же гиперболизируется и врезается в память, вызывая злобные чувства. Поэтому выражение «от любви до ненависти — один шаг» в переводе на язык мозга означает два разных состояния одной и той же островковой доли.

— Да уж, — пошевелила огонь палкой Бо, напряжённо о чём-то размышляя.

— Кроме того, — не замечая этого, продолжил Доктор, — островок, как и полосатое тело, влияет на наши решения и поведение. Дофамин активизирует эти части мозга, мотивируя нас добиваться человека, которого мы любим. Понятно, что у всех это выражается по-разному: кто-то украдкой ловит взгляды и вздыхает, а кто-то прёт напрямик и сразу укладывает в постель. То есть, подводя итоги, могу сказать, что любовь выражается не только во всплеске эмоций, но и в жажде определённых действий по отношению к предмету любви. Человек сосредотачивает всё внимание, желая ощутить близость, прикоснуться, проявить заботу, да и вообще овладеть в прямом и переносном смысле. По сути, любимый человек становится целью, которую пытается достигнуть влюблённый. Как тебе такое объяснение? — повернулся он к ней и заметил в её взгляде какие-то перемены.

— А ты любишь Алису? Или у вас только секс? — вместо ответа спросила Бо.

— Так это, — Алекс даже растерялся от такого неожиданного вопроса. — Я это… Я не знаю, Бо.

— Или ты её разлюбил? — с иронией уточнила девушка, пытаясь скрыть за юмором нешуточные эмоции, заставлявшие дрожать её руки.

— Погоди, Бо, — он попытался взять ситуацию в свои руки. — Ты сначала ответь на мой вопрос — ты поняла, что я объяснил? Что любовь — это определённое состояние…

— Поняла, Саша, поняла. Но для меня это всё отвлечённые понятия. Мне важно понять, что происходит между нами здесь и сейчас. — Девушка оторвала взгляд от угасающего огня и поглядела на Доктора. — У меня уже были отношения на два фронта, и я не хочу повторять их заново. Тебе легко рассуждать: полосатое тело, островок и всё такое. Но ты меня-то тоже пойми, мне-то каково, а?

Алекс вздохнул, а Бо продолжила.

— Вот ты говоришь, что от любви до ненависти один шаг, и за это отвечает какой-то отдел мозга. И что мне с этого, когда я на своей шкуре испытываю подобное? Что мне, легче станет, что ли? Ты на всё глядишь, как учёный на лабораторных мышей, а я не хочу быть такой мышкой! Я живой человек, и мне не нужны опыты над моей жизнью!

— А вот что скажу тебе, Бо, — Алекс попытался сосредоточиться. — Возможно, это снова прозвучит снова как-то по-научному, но я по-другому не умею объяснять свои мысли. Так что потерпи, пожалуйста. Ладно?

Девушка молча нехотя кивнула.

— Смотри, ты — человек. И в моём сознании, не каком-то абстрактном, а моём, ты — это некий образ, узнаваемый веретенообразной извилиной и эмоционально-окрашиваемый как миндалиной, так и, по всей видимости, островком и полосатым телом, — осторожно добавил он, считая это чуть ли не признанием в любви, но, не получив понимания, продолжил. — И всё это вместе, в совокупности, создаёт некий нейронный рисунок, некую сеть. А другой человек, например, моя мама, имеет свой рисунок у меня в голове. И так все люди, с которыми я общаюсь, которых помню и испытываю к ним хоть какие-то эмоции, понимаешь? Каждый из них — это подобные нейронные связи плюс определённый состав нейромедиаторов и нейропептидов. У меня, у тебя, да и у всех остальных людей — всё то же самое.

Причём этот рисунок динамичный, потому что постоянно меняются воспоминания, связанные с каким-либо человеком, и их эмоциональный окрас тоже. Отношения зарождаются и исчезают, влюблённость проходит, уступая место ненависти, черты лица стираются из памяти, и таких примеров миллион. И всё это ограничено только количеством людей, которых мы можем запомнить. Понимаешь, что это значит?

— Что это значит? — повторила за ним Бо.