Путь Акелы (СИ)

   Он и привел к самолету двух генералов в дорогих комбинезонах песочного цвета, недоступных тогда простым летчикам, которые прозвали комбезы "гадкий цыпленок". На что был основной намек, непонятно. Одни говорили, что на желтый цвет с серыми разводами. Другие объясняли название тем, что из цыпленка не вырастет лебедь, а потому нельзя ждать от него ничего хорошего. Короче, военный откутюр для лётной элиты.

   - Вот здесь стоянка десятого, товарищ генерал, а я пошел готовиться на двенадцатый, - Морозов ткнул пальцем в чумазого паренька, который выронил заправочный пистолет, услышав слово "генерал", и мелким бесом засеменил за отбойный щит.

   - Помогай закатывать, что стоишь? - техник чуть не наехал водилом с колесиками на новенькие ботинки генерала.

   - Не понял? - дернулся Зудов.

   - Помогай самолет закатывать, механик куда-то сбёг, - техник ловко направлял водилом прилетевший самолет с выключенным двигателем на стоянку.

   Генерал покрутил головой в поисках местного начальства, но, делать нечего, уперся руками в крыло, толкая самолет.

   Техник подставил стремянку к задней кабине, или, как его называли инструктора, "задний кабинет".

   Оттуда, смешно оттопыривая зад, в атласном халате с драконами и меховых домашних тапочках, спускался летчик.

   Именно тапочки и привлекли внимание генерала.

   - Не понял! - хрипло зарычал он, краснея от шеи и вверх, этакой возмущенной волной.

   - Потом, вопросы потом, - не глядя на генерала, инструктор неспешно затрусил за отбойный щит.

   Через минуту вышел с довольной улыбкой и махнул рукой механику. Тот снял с остывающего двигателя фырчащий чайник и понес в палатку на лужайке за стоянкой самолетов.

   Курсант, наконец, вылез из передней кабины и побежал к летчику-инструктору.

   - Разрешите получить замечания.

   - Разрешаю, разрешаю. Давай, сынок, сейчас сделаешь два самостоятельных по кругам подряд, потом с тобой слетаю контрольный в зону по приборам, и на сегодня всё. Давай, сынок, давай.

   Курсант убежал к боевому самолету.

   Морозов, услышав рычание начальства, подскочил к застывшему в ступоре с протянутой рукой генералу.

   - Кто разрешил? Кто такой? Почему? - шея генерала раскалилась до апоплексической синевы.

   - Кто? А, это... это же он и есть, Акела... э-э, майор Акела ... тьфу, майор Голик. Он даст вам провозные и два контрольных на боевое маневрирование в паре. Я с вами буду на двенадцатом.

   - Я не про это... - прокашлялся, наконец, генерал, - Я про это!

   Его возмущенный указующий перст тыкал в красивые, персидского покроя, тапочки инструктора с кокетливо загнутыми вверх носами.

   - А, это... Не обращайте внимания. Мы уже привыкли, и вы привыкнете. Зато пилот он от бога! Воздушный волк! Акела, одним словом.

   - Почему в халате?

   - Спрашивали. Говорит, в войну кабина самолета была служебным кабинетом, а полеты - работой. Сейчас, говорит, кабина ему дом родной, а полеты - отдых. Говорит, должен соответствовать.

   - А почему только ему можно?

   - Так, ведь нет другого, равного по мастерству. Сам командир полка у него получает контрольные полеты на первый класс.

   - Так представьте его на командира полка, раз так, - заорал генерал.

   - Предлагали. Не хочет. Хочет только простым летчиком-инструктором.

   - Почему? Там же и звание, и оклад в два раза...

   - Говорит, командир полка раз в месяц летает, а он хочет каждый день. И еще - он курсантов любит.

   Генерал подошел к краю стоянки и в сердцах сплюнул на траву. Плевать на аэродром - смертельно плохая примета. Он может и не принять обратно наплевавшего на него.

   Акела с доброй улыбкой наблюдал за перепалкой начальства. Потом пошел в палатку, где уселся в ободранное кресло императорского покроя, выкурил раскочегаренный механиком кальян и не спеша выпил из деревянной пиалы ароматно дымящийся чаек.

   Начальник лагеря в это время аккуратно втискивал разжиревшего от кабинетных забот генерала в переднюю кабину. Тот сопел, рычал и матерился.

   - Морозов, а вдруг что? А он в халате... А вдруг с парашютом? А он в тапочках... Я же два года не летал, Морозов, а тут телега от министра, чтоб налет представить на воздушный бой в паре... Грозился лично зачет принимать, а я уже и приборы все позабыл...

   - Все будет хорошо, не сомневайтесь. У Акелы всегда всё хорошо. Никаких парашютов! Правда, килограммчика два он вам скинет. Да что говорить - пилот от бога! Не сомневайтесь. Запишем вам в летную книжку, как два самостоятельных вылета на боевое маневрирование. Не сомневайтесь, - он кивнул технику и побежал к соседнему самолету.

   Акела по стремянке поднялся и озабоченно осмотрел крепко привязанного генерала.

   - Всё будет хорошо. Не первый раз воюю за начальство. Ну, полетели? - он ободрительно похлопал по голове генерала, похожей на буряк в шлемофоне.

   Акела занял задний кабинет, запустил двигатель и махнул технику убрать тормозные колодки.

   Тот дернул за трос, а второй рукой украдкой перекрестил хвост самолета.

   Всю эту картину, мы, группа молодых командиров эскадрилий, наблюдали из окон командного пункта, пока начальник училища не разогнал всех по классам.

   - Что, на нашего Акелу смотрите? Смотрите, но не вздумайте его копировать.