Путь аргоси

Дюррал стиснул мои руки, не позволяя сбежать, и у меня осталось только два варианта: стоять столбом, пока восковой человек не заберется обратно в меня, или же танцевать. В любом случае, сам Дюррал делал именно это. Ну что ж, когда вы летите в пропасть, можете насладиться красивым видом, прежде чем упадёте на дно.

– Вот видишь, – сказал Дюррал, кружа меня по эшафоту, словно это был бальный зал роскошного дворца, – у тебя уже получается.

Мои ноги едва касались деревянных досок. В основном я просто цеплялась за Дюррала, который вертелся в бешеном ритме, и старалась не отставать от него.

Горожане в ужасе смотрели на нас. Сегодня у них выдался насыщенный день. Они увидели ведьму, демона, а теперь их городская площадь погружалась в пучины безумия.

А восковой человек? Он попросту рассмеялся.

– Вы, аргоси, буквально из всего можете сделать прекрасное развлечение, – сказал он. – Выкидываете коленца, притворяясь, что это защитит вас от магии.

– Бесшабашность, – отозвался Дюррал, будто поправляя ученика. Тем временем он заставлял меня кружиться вместе с ним – под музыку, слышную лишь ему одному.

Мне он сказал:

– Или, как мы, аргоси, любим говорить: арта, мать его, валар. Знаешь, что такое бесшабашность, девочка?

– Что-то вроде храбрости? – спросила я, чуть не споткнувшись о собственные ноги. Хотите верьте, хотите нет, но танцевать гораздо труднее, чем кажется.

Дюррал покачал головой.

– Храбрость – это всего лишь ещё одно слово для обозначения мужества. А быть мужественным – просто значит держаться за то, что правильно, даже если тебе очень хочется убежать, и приходится прибивать ноги к полу, чтобы устоять на месте. Бесшабашность – другое дело. Это значит отпустить себя.

Я вспомнила тот день в таверне, когда он столкнулся с четырьмя мужчинами, желавшими меня повесить. Тогда Дюррал показался мне очень храбрым. Теперь же… Если подумать, возможно, он прав. Храбрость – это нечто другое.

– В каком смысле – отпустить? – спросила я.

– Хватит этих игр, – вмешался человек из воска.

Его пальцы оказались так близко, что едва не коснулись моего лица, но Дюррал вовремя оттолкнул меня.

– Избавиться от всего, – сказал он. – От страха, от гнева. Иногда даже от радости. Представь, что ты стоишь на вершине утёса над озером с голубой водой. Ты хочешь прыгнуть, но знаешь, что внизу есть камни. Ты можешь упасть на них и сломать позвоночник. Или можешь слишком сильно удариться о воду и потерять сознание. Ты можешь не выплыть на поверхность и утонуть. Чем больше ты думаешь об этом, тем сильнее становится страх. Ты начинаешь злиться на себя – начинаешь думать, что, может быть, ты трусиха, поскольку видела, как прыгали другие.

– И что делать? – спросила я, затормозив, когда восковой человек снова оказался совсем близко. И снова Дюррал увёл меня за пределы его досягаемости.

– Хоть на миг перестать быть собой.

– И кем стать?

– Никем. В такие моменты ты просто часть мира, как скалы, и деревья, и вода внизу. Тебя нет – и некому бояться или злиться. Ты становишься просто решением.

– Решением?

Дюррал кивнул; улыбка его стала шире.

– Решением прыгнуть. Решением… – он резко развернулся, когда восковой человек сделал очередную попытку меня схватить, – осмелиться.

Вероятно, всем, кто его слышал, слова аргоси казались тарабарщиной. Возможно, до сего момента они и для меня так звучали. У слов есть смысл, но они могут означать разные вещи для разных людей в разное время. Слова, которые Дюррал сказал сейчас? Они что-то значили для меня. Они были похожи… на путь, который маячил передо мной в темноте.

– Хватит! – взревел человек из воска.

Он снова заскользил по эшафоту – ко мне, и я поняла, что на этот раз Дюррал не будет ему мешать.

Заклятиям джен-теп нужен какой-нибудь якорь. Магия должна к чему-то прикрепляться. Это заклинание зацепилось за мою ненависть – ненависть к джен-теп, ненависть к себе и ненависть ко всему миру за то, что позволил им обеим существовать одновременно. Дюррал хотел, чтобы я отпустила весь свой гнев – в надежде, что это каким-то образом заставит заклинание развалиться. Но я не могла. Ненависть была единственным огнём, который меня согревал… Впрочем, прыжок со скалы ещё не означает, что вы умеете летать. Вы просто на несколько секунд избавляетесь от земли под ногами. Могу ли я это сделать? Не навсегда, а на мгновение?

– Дюррал, сейчас! – сказала я.

Аргоси разжал руки. Инерция нашего разворота кинула меня прямо в объятия человека из воска. Моего врага. Моего проклятия. На алом лице отразилось изумление. Маг, контролирующий восковую фигуру, едва ли сообразил, что схватил меня и что один краткий миг мы танцевали с ним в паре.

Я танцевала с заклинанием джен-теп.

Здорово, да?