Путь бойца: Правдивая история о Брюсе Ли

С Брюсом было жить намного легче, чем он это сам себе представлял, потому что, чтобы он не делал, он всегда, прежде всего, заботился о нас, желая дать нам лучшую жизнь. Большую часть времени, несмотря на свой темперамент и постоянное ощущаемое им психологическое давление, возникающее как в нем самом, так и от различного рода огорчений, причиной которых были другие люди, он оставался способным контролировать свои поступки. Но иногда он мог вспыхнуть, взорваться. Как вспоминает его младший брат Роберт: "Временами он был в плохом настроении, и когда я говорю в плохом, то имею в виду именно плохое. Он не был человеком, обращавшим внимание на то, кто находился в данный момент рядом, когда он был взбешен!" Роберт вспоминает, как он с Брюсом однажды снимал с автопогрузчика двухсоткилограммовый ящик. Пытаясь снять ящик, Брюс случайно ударился головой об автоматическую дверь гаража. Ящик был очень громоздкий, а Роберт, только что приехавший из Гонконга, был очень слаб, и поэтому являлся малой подмогой Брюсу, который, как говорят Роберт, заводился все больше и больше, потому что я был не способен делать что-либо существенное. А этот удар годовой о дверь стал последней каплей. Взбешенный он вскочил в кабину автопогрузчика и начал отъезжать от дома. Оставив детей с Робертом, я запрыгнула к нему в кабину. Молча мы проездили по городу несколько часов, и когда вернулись домой, то Брюс уже был в хорошем настроении, словно ничего не произошла. Эдриан Маршалл говорит: "Я думаю, что мы должны воспринимать это как часть его активного артистического темперамента. Это не значат, что Брюсу нравилось быть во взбешенном состоянии. Просто это было частью его натуры. Брюс был очень вежливым и учтивым человеком, он также никогда не пускал в ход свои кулаки для решения спорных проблем, но он не любил, когда его кто-то пытался одурачить. Но, будучи наделенным удивительным шармом, он порой был способен на такие штучки, которые никто из вас не мог себе позволить. Так, например, во время тренировки он мог сбить вас на пол, но вы при этом не ощущали никакой враждебности с его стороны, он не пытался забить вас, а вы это всегда чувствовали, если, конечно, не были дураком. Но он любил демонстрировать всем, как он хорош. Так, например, однажды он предложил мне: Давай-ка я посмотрю, какой у тебя боковой удар ногой. Я ударил по мешку, который висел у него дома, после чего он сказал: Ну а теперь позволь мне показать тебе, какой вкус имеет настоящий удар йоко". Он поставил меня у мешка, затем прыгнул и мешок ударил меня в спину. У меня было такое чувство, словно меня в спину ударило пушечное ядро, я с большой силой влетел в стену! Но если к таким экспериментам он прибегал редко, то он, как правило, хотел помочь вам улучшить ваши качества, он хотел, чтобы вы взяли для себя что-то полезное, пусть даже у вас нет столь чувствительного опыта. Он говорил: "Умей превращать камень преткновения в катящийся камень. Если что-то вас огорчило или вы вдруг оказались перед лицом больших трудностей, старайтесь повернуть проблему таким образом, чтобы обнаружить в ней что-нибудь положительное, и тогда она не будет казаться вам столь неразрешимой и мрачной". Это очень хорошо, потому что теперь вы обнаружили в себе силы, способные преодолеть эту проблему, а значит, и я это гарантирую вам, вы ее преодолеете. Девять раз из десяти вы сможете это сделать". Конечно, этот принцип не всегда у меня срабатывал, но для Брюса он срабатывал, и нет сомнения, что это происходило потому, что у него был талант.

Брюс никогда не был мелочным и редко был вздорным. Он не терпел гордыни, но был человеком, уверенным в себе, хотя порой он расстраивался из-за какого-нибудь пустяка. Эдриан Маршалл вспоминает, как сильно был расстроен Брюс, когда один инструктор по каратэ из Лос-Анджелеса заявил, что он обучал Брюса некоторым техническим приемам. Узнав об этом, Брюс не на шутку разбушевался. Он не был обижен тем, что люди могут подумать о том, что он еще чего-то не знает и не умеет, и продолжает изучать технику. Он также никогда не скрывал своих чувств по отношению к Ип Мэну, считая себя в неоплатном долгу перед ним, но его взбесил тот факт, что кто-то другой пытается присвоить себе те идеи и новшества, которые Брюс сам изобрел.

"Он был сильно расстроен", – вспоминает Маршалл. "Я должен сказать, что лично мне, то, что произошло, не показалось таким уж важным, но я могу себе представить, что если я в своей работе был бы новатором, а кто-то попытался бы присвоить себе мои идеи, я думаю, меня бы это тоже расстроило". Этот инструктор позже глубоко раскаивался в том, что он сделал такое заявление. Долгое время он жил в постоянном страхе, опасаясь прихода Брюса в его додзе (школу). Но у Брюса были более важные дела, чем мстить этому инструктору.