Путь, данный герою (СИ)

– Не знаю, – честно призналась Алирэй Нактур Аквария Электра.

– Даже предположений нет?

– Извини… Я знаю только те церемонии, которые мне доводилось проводить в Храме Трех Лун, – ответила Рэйна. – Храм Погибшей Луны всегда был закрыт. Секреты церемоний, проводившихся в нем, были известны только его жреческому составу.

– Но хоть что-нибудь ты можешь про это место сказать? – настаивал Кэрри. – Это место было частью твоей Империи. Должно было быть что-то общее, роднящее ритуалы всех трилунских храмов.

– Кэрэндрейк, – перебила его Гордислава. – Храм Погибшей Луны был обособлен на протяжении тысячелетий…

– Судя по всему, здесь совершались ритуалы ёгарса, – задумалась малышка Рэй.

– Ё-что? – переспросил Зелорис.

– Ёгарса – ритуалы, в которых нет танцев, – объяснила Электра.

– А разве не во всех танцы содержатся? – удивился Вэй.

– Во многих. На сотню ритуалов с танцами всего один без них. Несмотря на то, что я Верховная Жрица, мне доводилось проводить лишь три нетанцевальных ритуала.

– Как ты определила это? – заинтересовалась Гордислава.

– Так в центре же вот, – собирательница историй указала на каменный столик. – Он бы только мешал танцам. Есть, конечно, ритуальные танцы с чашами и столами, но они не такие… К тому же рисунки на полу собираются в спираль, которая словно стекается к столику, что говорит о том, что именно он занимал центральное место в ритуалах.

– Интересно, что это за жидкость, – Вэй Арэн потянулся к хрустальному сосуду.

– Не трогай, – скомандовал Кэрэндрейк. – Пока мы не узнаем, что это, во всяком случае. Возможно, эта жижа вызвала галлюцинации у здешних жрецов, заставив их убивать друг друга. Не ручаюсь, что оставлю тебя в живых, если направишь на нас свои стрелы.

– Продолжай размышлять, – сказал первый из Карателей Верховной Жрице. – Не бойся высказывать самые смелые догадки. Кроме тебя никто не сможет выявить природу этого места.

– Как жаль, что в Башнях Севера ничего об этом не известно, – вздохнула Гордислава.

– Это только мое предположение, – задумчиво произнесла малышка Рэй. – Но возможно, жрецы и жрицы стояли вокруг этого столика, образуя плотное кольцо. Кто-то один должен был совершать какие-то действия с этим сосудом. И, возможно, в ритуале должен был использоваться нож.

– Нож? – удивился Кэрэндрейк. – Нигде нет специальных стоек или выемок для него. Разве для ритуалов с использованием ножей, не должны предусматриваться такие вещи?

– Да, – подтвердила Рэйна. – Я не уверена, что нож использовался, но ты сам сказал, что я могу высказывать все, что думаю. Поэтому, мне кажется, что нож все же присутствовал.

– Что заставило тебя так думать? – спросил Зелорис.

– Я пытаюсь представить, как мог проходить ритуал, – ответила жрица. – И мне представляется нож.

– Для чего? – поинтересовалась Гордислава. – Это ведь не жертвоприношения?

– Жертвоприношения противоречат воле Трех Лун! – возмутилась Аквария Электра. – Ты же историк, изучающий Трилун, как ты могла спросить такое?

– Тогда для чего нож? – решил уточнить Вэй.

– Его могли омывать в жидкости из этого сосуда. Я думаю, что весь ритуал сводился к омовению ножа.

– То есть, малышка Рэй, ты хочешь сказать, что весь этот зал предназначен для того, чтобы жрецы могли искупать ножик? – усмехнулся лучник.

– Какое это могло иметь для них значение? – Коготь, напротив, был крайне серьезен.

– Не представляю, – честно ответила Верховная Жрица, склонившись над столиком.

– И все-таки какая-то эта жидкость подозрительная, – сказал лучник.

– Как и весь храм, – добавила северянка.

– Ой! – воскликнула собирательница историй, случайно задев левой рукой сосуд.

Сосуд пошатнулся и упал, со звоном рассыпавшись на множество осколков. Черная вязкая жижа медленно растеклась по каменному полу. Резкий запах гнили заполнил зал, отчего у пятерых путников заслезились глаза. Из-под земли раздался гулкий грохот, и стены Храма Погибшей Луны судорожно затряслись.

– И-извините… – чуть слышно прошептала Аквария Электра.

– Чего-то подобного я ожидал, – тяжело вздохнул Кэрэндрейк.

– Кэрри, только не говори, что ты запрещал мне трогать этот сосуд, поскольку боялся, что с храмом произойдет нечто подобное, – попросил Вэй.

– Я ожидал, что неприятности не обойдут нас стороной, – выразился точнее первый из Карателей.

– Уходим, – сказал Зелорис.

– Шедевр архитектуры… – пролепетала Гордислава. – Памятник истории и культуры…

Храм Погибшей Луны начал разрушаться. Путники в спешке направились к выходу. Зелорису пришлось за руку вести Гордиславу, которая была слишком шокирована начавшимся разрушением храма, чтобы передвигаться самостоятельно.

По сотрясающемуся полу было тяжело ступать, отчего спешившие покинуть храм то и дело спотыкались. Рушились стены, осыпался потолок. Ковер из человеческих костей словно пустился в пляс: в такт колебаниям храма подпрыгивали кости. Падающие с потолка камни то застревали в вездесущей паутине, то с грохотом опускались на каменный пол, превращая черепа в пыль.