Путь долга

— Ста двадцати семи. Хотя нет, уже ста пятнадцати. Да и не все так страшно. Андрас и его ближние мертвы. Те, кто сейчас реально могут повести эту толпу за собой, люди более здравомыслящие. Трижды подумают, прежде чем мстить за командира–выродка. И часть народа удержат. Да и хрен они сюда прорвутся. Оборонительный этаж твои люди заняли?

— Да, там пятеро, — переключившись на привычные практические задачи, Годвер успокоился.

— Не маловато?

— Решетки перекрыть — продержатся. Меня больше мост волнует. Ай, ладно, справимся.

— А не проще сразу в библиотеке обороняться?

— Туда отступать будем, если что. Поверьте моему опыту, мэтр.

— Договорились. Я с вами посижу, покараулю. Ну что, пошли веревку искать?

— А, пошли! — Васкар снова приложился к фляге, — если уж дергать крайса за хвост, то со всей силы! Чем больше идиотов мы уложим этой ночью, тем проще будет потом.

Золотые слова!

Глава 5

Крыши хозяйственных домов — преотличнейшее место. И внешний двор видно, и внутренний, ежели к дальним зубцам перейти. Хочешь — на дуговую стену выходи, хочешь — на внешнюю спускайся. А то и на срединную башню подняться можно в случае необходимости. Кухня, опять же, недалеко. Вона какие запахи! Это на той стороне двора Лэм вечно стучит в своей кузне, а здесь тепло и приятно. Неудивительно, что и народу столько — где еще посидеть с людьми порядочному стражнику, да жизнь обсудить нелегкую?

— Так а ты что думаешь, Карстен? — Толстый Жак почесал изрядное пузо, продолжая беседу.

— Не знаю, — задумчиво пожал плечами полусотник.

— А я ухожу! — рубанул Варс.

— Куда? В поле горбатиться с утра до ночи? — Сэм сплюнул.

— В лес уйду, к Зеленому. Занр, ты со мной? Уж тебе–то в "братья" самая дорога.

— Зима скоро. — Звероватый боец, которого и сам капитан побаивался говорил редко и коротко, а оттого особенно веско.

— Это да, — согласился Жак, — я бы уж лучше к вдовушке какой под бочок.

— А ночью к тебе односельчане заглянут, — Темьен, притулившийся в тени башни, отложил куртку, с которой возился последние полтайса, — выразят, так сказать, благодарность за долгую и тяжелую службу. Вилами выразят, и топорами.

— Да уж, — Ллойд покосился на Варса, — некоторым если и уходить то не в Горелую даже, а сразу в Дарсию. Или к горцам.

— Горцы особенно Жаку обрадуются, — Сэм и часа прожить не мог, чтобы не сказать какую гадость, — такой запас мяса на голодную зиму!

— В разбойники точно идти не стоит, — отсмеявшись, Шенк снова вернулся к планам на будущее, — Новый барон прямо же сказал, что их в первую очередь истреблять будет. Нещадно.

— Он и своих не особо–то жалеет, — нахмурился Жак, — как он с Мышом–то. Раз — и вспыхнул, словно факел!

— Мыш его убить пытался, — пожал плечами Ллойд.

— Дык, у Мыша же повод был, — протянул Жак, — а тут ведь и не похоронить–то по–человечески.

— Когда храм горел, не ты ли Толстяк первым побежал добро–то тащить? — Темьен глянул искоса.

— Вот и подойти всем вместе, объяснить, что не по–людски это — своих жечь! — Варс все гнул свою линию.

— Ты, десятник, пойди–ка в речке искупайся, остудись, — Карстен поглядел недовольно, — или между башнями прогуляйся. Да голову поднять не забудь, полюбоваться, прежде чем такие идеи высказывать.

— Да этого барона вообще в замке нет! А вот вернется к запертым воротам — иначе заговорит!

— Воротную башню эти, пришлые держат, — Ллойд никогда не любил буйного десятника, — да и я трижды бы подумал, прежде чем связываться с человеком, который стрелы на лету ловит.

— Да не бреши!

— Лично видел, — подтвердил из своего угла Темьен, — сначала старик развернулся и стрелу словно из воздуха выхватил, а уж потом Мыш вспыхнул.

— А что вы все куда–то бежать собрались? — посмотрел на товарищей Шенк, — барон бароном, а служба службой. Взятки брать нельзя? Так кто узнает–то? Ну, перетерпим по первой–то, а там, глядишь, седой и успокоится. А что до девок — так и сейчас в трактир меньше чем десятком не выйдешь. Я уже и не говорю про то, чтобы с молодкой просто так словом перекинуться.

— Деньги обещают опять же, — кивнул Ллойд, — а в деревне–то сейчас — гнилое дело, точно говорю.

— Надбавки… — протянул вечно безденежный Сэм, — тебе вот Ллойд хорошо — ты грамоту разумеешь, тебе сразу больше дадут.

— Ну и ты выучись, кто мешает–то? — пожал плечами мечник, — да и не только про грамоту ведь речь шла. Интересно, а горский за иностранный язык считаться будет?

— Ага, жди! Горский даже я понимаю! — вот скажи, Карстен, если я ложки строгать умею — накинут мне за это пару монет, а?

— А что ты у меня–то спрашиваешь?

— Дык, ты умный. У этих, новых, разве спросишь? Они ж после этой ночи сразу за стрелялки свои хватаются.

— Канстеры это называется, — влез Темьен, — у меня дядька в Темных Баронствах когда служил такие видел. Да и какой смысл? Эти–то наемники все. С кем–нибудь из слуг бы поговорить. Узнали бы, что это за старик, чего ждать. А то прав Толстяк, боязно как–то.

— Вон идет, — Занр спрятался за зубец и снова принялся точить нож.

— А ничего так чернявая, — оценил Ульрик, — а глазищи–то какие!

— Эй, девка, а ну–ка иди сюда! — приказал Шенк.