Путь домой

Если, когда Тэйлор откуда-то приходил, мы с Датчем лежали на диване, я всегда виновато вздрагивала, но мне каждый раз бывало лень спрыгивать на пол, пока он не командовал нам: «Брысь!»

Но вдруг все изменилось. Тэйлор и Гэвин вместе сидели на диване, и тут Тэйлор подозвал Датча и одновременно похлопал по ближайшей диванной подушке. Явно не осознавая, какой колоссальный поворот сейчас произошел, Датч подошел к дивану, не колеблясь запрыгнул на него, лег и положил голову на колени Гэвина.

– Иди сюда и ты, девочка, – сказал Гэвин. – Ко мне, Белла! Ко мне!

В самом деле?

Я умудрилась свернуться клубком рядом с Тэйлором, хотя там и было тесновато. Интересно, что мы все теперь будем делать?

Обоим мужчинам было грустно. Я чувствовала это по тому, как они гладили мою шерсть.

– Это будет труднее всего, что я делал до сих пор, – тихо сказал Гэвин и вздохнул.

– Но мы же с тобой знали, что они останутся у нас только на время.

– Думаю, в душе я просто не позволял себе по-настоящему это признать.

– Они тоскуют по своему хозяину, – мягко сказал Тэйлор. – Особенно Датч. Они хотят быть с этим парнем по имени Кёрш.

После этой реплики глаза Датча вдруг загорелись, как будто он в ней понял что-то такое, чего не поняла я, что, конечно же, было невозможно.

– Я знаю, – сказал Гэвин.

– Я мог бы на пару дней отложить свою поездку в Сиэтл.

– С твоей стороны очень мило это предложить, но я же знаю, что тебе нужно в Сиэтл. Не беспокойся, со мной будет все путем.

– Это будет странно – возвращаешься домой, а тебя здесь не встречает пара здоровенных собак.

– У меня такое чувство, будто часть меня умирает. Хорошо, что мы уедем в Китай и переменим обстановку. Там я не буду так по ним тосковать.

Заведенный порядок изменился, и вечером. Тэйлор позвал нас с Датчем к ним обоим на кровать. Мы попытались заснуть, но нам было слишком жарко, и мы оба очень скоро после того, как нас пригласили на кровать, спрыгнули обратно на пол.

Людей вообще трудно понять, они то создают правила, то изменяют их. Я была рада, что теперь нам с Датчем можно было спать на диване, но меня огорчало, что Гэвин и Тэйлор так грустят, когда мы это делаем.

На следующее утро Тэйлор уехал вместе со своим чемоданом. А Гэвин покормил нас завтраком, в котором был бекон! Потом он повел нас на долгую, долгую прогулку, держа нас на поводках. Датч оставлял свои метки везде, и Гэвин каждый раз терпеливо ждал, когда он закончит. Это была самая неспешная прогулка, на которую мы с Датчем когда-либо выходили.

Гэвину было так грустно, что я подумала, что ему следовало бы прилечь, чтобы я смогла прижаться к нему и сделать свою работу, подарив ему успокоение. Но вместо этого он сначала подошел к лежащему на диване Датчу, потом ко мне на моей подстилке, крепко обнял каждого из нас и долго не отпускал.

– Мне будет так вас не хватать, – шепнул он мне. Я завиляла хвостом и облизала его лицо. Оно было мокрое и соленое. Я не понимала, что означают все эти перемены в поведении людей, но у меня было такое чувство, словно скоро должно произойти что-то плохое.

– Ну ладно, ребятки, пора идти, – вздохнул Гэвин.

Мы поедем на машине! Датч сел на переднее сиденье, а я устроилась на заднем. Гэвин приоткрыл окна, чтобы мы с Датчем могли высунуть в щели свои носы и понюхать ветер, и мы по очереди чихали. Гэвин все время гладил Датча одной рукой.

И тут внезапно Датч напрягся. Я посмотрела на него, чувствуя, как в нем нарастает волнение, хотя и не понимала почему. Он нервно зевнул, потом начал учащенно дышать, а когда Гэвин протянул к нему руку, лизнул ее. Датч начал вертеться на своем сиденье, потом принялся, не отрываясь, смотреть в окно, словно увидел белку. Я не видела ничего, но, следуя его примеру, тоже оживилась и насторожилась.

– Правильно, друзья, мы уже почти приехали, – грустно сказал Гэвин.

Когда мы остановились, Датч уперся в окно лапами и негромко, но взволнованно заскулил. Он явно думал, что что-то происходит, но я не могла взять в толк, что именно. Когда Гэвин протянул руку, чтобы выпустить его из машины, Датч сразу же бросился к парадной двери маленького дома. Гэвин обошел машину, чтобы выпустить меня, и я выпрыгнула наружу, потягиваясь и встряхиваясь.

Какое странное место. Во дворе на сухой грязи, смешанной с клочками газет, стояли какие-то машины и пластиковые баки, которые я с интересом обнюхала и учуяла в некоторых из них что-то сладкое. Гэвин ненадолго остановился, я присела, чтобы сделать «Делай Свои Дела», и стала смотреть, как Датч, виляя хвостом, бегает кругами перед дверью дома.

– Да тут просто помойка! – тихо пробормотал Гэвин.

Я пошла за ним туда, где нас с таким возбужденным видом ждал Датч. Где мы? Что мы тут делаем? Гэвин постучал в дверь и стал ждать. Датч положил лапу на его колено.

– Все в порядке, Датч, – попытался успокоить его Гэвин. – Эй! Тут кто-нибудь есть? – позвал он.

Он толкнул дверь, и она приоткрылась.

– Кёрш! Вы здесь?

– Я в конце коридора! – закричал какой-то мужчина из глубины дома.

Датч толкнул носом дверь и, протиснувшись мимо нас, бросился в дом.

– Вот ты и дома, Белла, – сказал мне Гэвин.