Путь домой. Год надежды

«И, правда, зачем ему, мне всё это надо?» – задумался Фил, провожая друга взглядом, – «Какая-то идиотская игра. Ах, да! Вспомнил! Герцог хорошо платит!» Фил горько усмехнулся и пошёл к конюшням. Он уже вполне владел собой и прекрасно знал, что делать. Вот что Виктор подарил ему и гвардейцам – определённость, пусть лишь не насколько часов, но он лишил их проблемы выбора.

Герцог всё видел и слышал, и он бы не смог объяснить, какое чувство его охватило, когда он увидел, как неожиданно просто Глен взял контроль над ситуацией в свои руки. После мига оцепенения Его Светлость ощутил что-то очень похожее на панику: «В сложившейся ситуации гвардия подчиняется только Глену! Тут я бессилен. Я стал причиной их бедствия, и они уже за это ненавидят меня. Но это лишь значит, что я гол, как… Чёрт побери этих Лаганов!»

Герцог не успел справиться с этим смятением до появления Виктора, и тот действительно застал все эти невесёлые думы герцога красочно написанными на его красивом лице.

– Я всё слышал! – обрушился Его Светлость на своего праиэра, – Что ты себе позволяешь?! Кто дал тебе право распоряжаться моими людьми?! – криком герцога вопило его больное самолюбие.

Виктор почувствовал это, и ему стало даже жаль Его Светлость. «Нет, эта история не скоро закончится», – стрелой пронеслось в голове юноши, – «Ведь я мог, видит Бог, мог направить эту толпу против герцога, и они стерли бы в порошок и его, и все наши проблемы. Он не дался бы без боя, пролилась бы кровь, но их всё же достаточно много… Почему я этого не сделал? Потому же, почему я сохраню ему его гвардию. С той лишь разницей, что отныне она станет слушать меня не меньше, чем его. Да, я слишком слаб, чтобы уничтожить этого человека достойными его способами! Но это не значит, что правила этой игры задает только он!» Эти мысли наполнили сердце Виктора горечью досады на себя, и в то же время решимостью действовать.

– Я жду объяснений! – лицо герцога уже стало багровым от злости.

– Для этого я и пришёл, – устало, с какой-то печалью в глазах, произнёс называемый Гленом.

Они говорили долго. Виктор с огромным трудом пробился сквозь плотную пелену гнева герцога и всё же заставил себя выслушать. Ему удалось залечить уязвленное самолюбие Его Светлости, только после этого тот оказался в состоянии внимать голосу разума.

– Как я понимаю, вы намерены решать эту проблему с призраком один на один, без какой-либо помощи с нашей с Филом стороны, верно? Тогда всё, что мы можем для вас сделать, это сохранить для вас вашу гвардию, а для этого просто необходимо увести их из дворца.

– Как тебя понимать? Что значит «без вашей с Филом помощи»? Договаривай!

– Ваша Светлость, вам будет неприятно это услышать, но… Соглашаясь служить вам верой и правдой, мы обязались быть честными с вами. Жаль, что вы не взяли такого же обязательства по отношению к нам.

– Что?!! Что ты себе позволяешь?!

– Вы знаете, что дворец пронизан потайными ходами, верно?! И вы знаете, что этой тайной владеют ваши враги, так?! Вы знали это с самого начала, но предпочли оставить нас с Филом в неведении. Какой тогда теперь с нас спрос?

В первый миг герцог остолбенел. Он впился глазами в Глена, но тот не дрогнул, даже ни разу не моргнул. Его Светлости стало очень не по себе.

– Откуда знаешь ты?! – едва слышно выдохнул он.

– Не я, а мы, мы с Филом! Сегодня утром именно Фил рассказал мне, как ночью к нему приходил призрак. Этот призрак вышел из стены! Нам потребовалось некоторое время и удача, чтобы убедиться в том, что это не было его ночным кошмаром. В его комнате есть потайная дверь! А за ней неизвестно какой длины коридор… Сделать это открытие нам помог, наверно, просто случай, очень уж хитро спрятан там замок, – Виктор выдержал убийственную для герцога паузу и продолжил уже значительно спокойнее, пожалуй, даже устало, – Что же теперь? Ещё одна ночь, и на утро дворец опустеет, вы останетесь совершенно один. Положение не исправить, даже если вы расскажете людям правду. Вы это понимаете. Поэтому я осмелился отдать от вашего имени приказ к отъезду. Но быть ли тому так на самом деле, решать вам.

Герцог был ошеломлен и пристыжен. Тот, в ком он до сих пор сомневался, сейчас буквально спасает его. Да, все складывалось так, что герцогу не оставалось ничего лучшего, как положиться на слово Глена через три дня вернуть ему гвардию в здоровом виде, правда, в любом случае после этого надо было быть готовыми уехать из этих мест.