Путь домой. Год надежды

Виктор. Рай почти не знал его, одна встреча, один разговор и красочные оды в его честь, блестяще исполненные Эженом, да и Карлосом. Но всё же Рай чувствовал, что именно этому человеку граф передал свою мудрость и силу духа. Вспоминая ту единственную встречу с Виктором после того, как тот так лихо выпорхнул из окна гостиной дома Рельгро, Рай не мог не признать, что ещё тогда эта спокойная, глубокая сила, которой светились синие глаза юноши, делала его старше братьев и больше похожим на отца.

Антуан. Ах, Антуан. Похоже он выбрал себе в подарок гордость. Имея в багаже всё богатство рода Лаганов, он вытянул самый блестящий цветок, и его слепящие краски извратили красоту дара любви, верности, чести… Граф по-прежнему не упоминал об Антуане, а тот по-прежнему старательно избегал встречи с отцом… Да, тогда, уже больше пяти недель назад, в Рунде Антуан просто сбежал, узнал о приезде отца в город и сбежал, и с тех пор пересечься с ним так и не получилось…

Вот такие они близнецы, похожие и непохожие одновременно. Все благородны, добры, умны, смелы и упрямы… и всё это граф, сейчас крепко спящий на не расправленной кровати.

Он вернулся далеко за полночь и, не желая будить Рая, так и лёг, предварительно постелив на покрывало свой плащ. Это чем-то напомнило Раю Эжена… Что ж, брианец в очередной раз усмирил своё любопытство, не позволил себе гадать, где того носило все прошлые сутки, и вновь обратился к летописи недавних событий.

Теперь припомнилось, как они приезжали к графине де Лаган в Валеньи, к этой необыкновенно красивой, доброй и мудрой женщине, которая сразу приняла его как лучшего друга. В этом чета Лаганов не переставала изумлять Рая. К тому времени граф уже рассказал Раю, что горе потери детей в своё время едва не лишило его жену жизни, тогда она надорвала своё сердце, и с тех пор граф тщательно оберегал её от каких бы то ни было сильных переживаний. Этого же принципа, как видно, придерживался и Антуан. К моменту приезда графа Антуан уже успел улететь прочь, но матери ничего не сказал, не посмел сказать. Конечно же, чуткое материнское сердце невозможно обмануть, и граф нашёл жену очень обеспокоенной. Почти сразу же она начала допытываться, не знает ли муж, что случилось с их сыном. Очень скоро она решила, что графу известно много больше, чем он говорит, и потому она вцепилась в него мёртвой хваткой:

– Ален, я же тебя очень хорошо знаю, ты снова пытаешься уберечь меня от каких-то неприятных новостей, верно? Но как ты не понимаешь, что я всё равно всё узнаю, рано или поздно узнаю! Зачем же заставлять меня изнывать в муках неизвестности?!

Это Рай услышал, нечаянно оказавшись под окном комнаты графини.

Но граф был неумолим. Весть о бегстве Марианны из-под опеки барона и прочих рундских событиях ещё не скоро достигнет её ушей, так размышлял граф. И всё же… И всё же он решил подстраховаться и нашёл способ, ничего конкретно не объясняя жене, уговорить её тайно переехать к её близкой подруге баронессе Матильде де Пуар, уже пожилой, но неизменно сердечной и умной женщине.

Граф и Рай сами проводили графиню к её новому месту жительства.

Припомнилось и как супруги прощались, благо Генрих Рай был невольным свидетелем того разговора.

– Что ж, вы снова уезжаете, – прекрасные карие глаза графини были чуть влажны, – Вы уже много лет учите меня ждать, ждать и ждать… Чего же мне ждать в этот раз? Сын потерял себя и мечется в безумных бегах. Да и вы втянуты в какую-то невеселую историю, колесо которой, похоже, и придавило нашего бедного мальчика… А теперь вы и из меня делаете тайну, спрятали и вновь исчезаете в никуда. Не жестоко ли это?

Граф чувствовал, что графиня уже не надеется услышать прямой ответ, и позволил себе дать слабину. Он стоял прямо перед женой, держа её руки у своей груди, и в этот момент понизил голос едва ли не до шепота:

– Дорогая моя, прости, если мои слова и правда прозвучат жестоко, но я умоляю тебя ещё раз, очень надеюсь, в последний раз – потерпи! Когда я вернусь, я сделаю тебя… счастливой… Это я обещаю.

Брови графини удивлённо изогнулись.

– Антуан, – тут же напомнила она.

– Ему предстоит стать мужчиной.

– Так помоги же ему!

Но в ответ граф лишь коснулся губами руки жены:

– Любимая, всё будет хорошо!

– О, Ален! Вот так всегда… Обещаешь сделать меня счастливой? Хитрый. Ведь знаешь, как я счастлива просто видеть тебя, – мягко улыбнулась графиня и тут же стала очень серьёзной, – Но в этот раз, запомни и ты мои слова – если ты вернёшься без нашего сына… если ты не поможешь ему, я не протяну тебе руки. Запомни это!

Но, несмотря на категоричность этих слов, графиня не отняла у любимого мужа руки, напротив, ответила ему крепким-крепким рукопожатием. И он ободряюще улыбнулся ей в ответ. Но что это было? Обещание выполнить этот её наказ? Почему-то Рай сомневался, а теперь даже больше, чем тогда, ведь за это время они так и не встретили Антуана, и, если уж честно признаться, даже не пытались искать его…