Путь домой

Встав и с наслаждением потянувшись, Петр первым делом подошел к столу, взял кувшин с водой и высосал его в несколько больших глотков. Потом высунулся в коридор, благо было часов десять и можно было не опасаться ни перебудить людей, ни того, что вся прислуга будет в разгоне и просто не сможет выполнить заказ, и проорать, что нужен завтрак в номер на одного (девчонке, которая даже воды болящему не подала, заказывать не стал – перетопчется) и бадью с горячей водой. Увы, с бадьей была проблема – единственная бадья, предназначенная для купания, имеющаяся в хозяйстве, только вчера треснула, не выдержав соприкосновения со лбом какого-то посетителя в пьяной драке. Посетитель встал и пошел, а бадья теперь пропускала воду. Пришлось ограничиться тем, что, прихватив свежее белье, спустился к колодцу на заднем дворе, где какой-то мальчишка из прислуги хорошенько окатил Петра холодной водой. После этого, отдав прачке в стирку грязную одежду (хорошо хоть, десантная экипировка пылегрязеводоотталкивающая), курсант оделся и вернулся в номер.

М-дя, вот и позавтракал. Зашел, а там – картина маслом. «Завтрак аристократа» называется. Сидит тетя Вика, яичницу уплетает. Его, Петра, яичницу!

Оставалось только плюнуть мысленно, повернуться и пойти обедать в общий зал. Именно обедать – завтрак уже давно кончился, вставали здесь рано и завтракали соответственно тоже, так что, выходило, ранний обед было получить намного проще.

Впрочем, поел он неплохо. Что называется, вкусно, сытно и недорого, совсем как в какой-нибудь непрестижной забегаловке родного города. Там тоже так – продукты все равно одинаковыми автоматами синтезируются, стулья, что обычные пластиковые, что престижные деревянные, предназначены в первую очередь, чтобы на них сидеть, а разница в ценах, выходит, только за громкое имя ресторана. Здесь, похоже, царствовал тот же принцип накрутки цены в зависимости от престижности бренда. С учетом того, что престиж этот самому Петру был в общем-то по барабану, условия этого заведения и местная кухня были для него вполне приемлемыми.

На пиво, которое ему поставили за счет заведения, Петр посмотрел, как правоверный мусульманин на иудейские святыни. Кстати, интересно, кто они такие – иудеи? Мусульмане-то остались – одна из многих незначительных религий, таких как христианство или буддизм, осколки разнообразнейших течений, царивших на Земле перед началом космической экспансии и межпланетных войн, а вот от иудеев, как и от китайцев, прибалтов и многих других народов остались только поговорки и анекдоты с их участием. Ну что же, тоже своего рода память…

Угостив пивом какого-то местного безденежного завсегдатая (тот сидел в углу и жадно смотрел на эту кружку, а когда Петр благосклонно кивнул, моментально схватил ее, выхлебал почти литр в три глотка, только кадык дернулся, и впал в нирвану), курсант вернулся в комнату. Там практически ничего не изменилось – Виктория все так же сидела у стола и не издала ни звука при его появлении. Впрочем, в лишних звуках Петр и не нуждался – просто достал кошель, выудил из него пять золотых, добавил серебра и толкнул получившуюся кучку к девушке. Для него сейчас это было немного – он вчера, воспользовавшись случаем, узнал у стряпчего, где можно продать камешки, и намерен был обменять пару рубинов на звонкую монету. Все-таки в дороге обычные деньги предпочтительнее.

– Что это?

Надо же, а ведь она впервые с ним заговорила. До того, конечно, он неоднократно слышал ее голос, но каждый раз, даже обращаясь к нему, она ухитрялась сделать так, что разговор шел как бы через кого-то. Через графиню, например.

– Это тебе. Забирай и уматывай. На первое время тебе хватит, а дальше сама разберешься. Я тебе не нянька.

Фыркнула, встала и вышла, хлопнув дверью так, что казалось, косяк вылетит. Однако же деньги взяла, Петр даже не понял как – одним легким, практически незаметным движением смахнула их в карман, и все. Ну и замечательно – одной проблемой меньше.

Петр намерен был убраться из города как можно скорее. Хотелось бы уже сегодня, но надо было продать камень, прикупить снаряжение, запасы, лошадь… С учетом того, что позорно проспал, сегодня курсант выехать не успевал уже точно. Однако завтрашнее утро – крайний срок. Петр не хотел привлекать внимание, но, увы… Куча народу видела, как он стрелял из бластера по пиратам. Капитан промолчит, потому что умный, граф промолчит по той же причине, да и сам он мутный тип, так что язык без крайней нужды не распустит. Купец… Ну, купец просто побоится – внушение ему Петр сделал лично и напугал, похоже, до трясущихся поджилок. А вот матросы по пьяни как пить дать проболтаются. Конечно, им никто не поверит, но слухи пойдут, а где слухи – там и до спецслужб недалеко. Так что лучше сваливать по-быстрому. Даже, возможно, вечером, если получится.