Путь домой

Настя уже собиралась ложиться, когда раздался осторожный стук в дверь, а затем голос Петра поинтересовался, не помешает ли он, если войдет. Нет, не помешает – девушка отодвинула щеколду и отошла, пропуская неожиданного гостя. Петр вошел, кивнул благодарно, но садиться не стал – оперся о косяк, с интересом посмотрел на девушку и спросил:

– Слушай, Настен, а где ты видела раньше, как стреляют из бластера?

– Нигде.

– Прости, но врешь. Ты бластером с самого начала не заинтересовалась, даже не спросила, что за тяжесть я с собой таскаю, даже, как называется, не спросила – а ведь женщины существа любопытные. И ты, кстати, не исключение. Вывод – ты знала, что это такое. Ты не испугалась, когда я стал стрелять – значит, была готова к такому повороту событий и представляла возможности этого оружия. Найдешь логические нестыковки или как?

– Или как. Я не видела раньше бластеров, только один раз, когда великий князь проводил в столичном университете выставку раритетов из своей коллекции. Там был один, неработающий.

– Не свисти. Имперские бластеры заметно отличались от этого. Профессионал, конечно, быстро поймет, что разница только во внешнем виде, но ты человек мирный.

– Уверен? – ехидно прищурилась Настя.

– Абсолютно, – серьезно ответил курсант. – У тебя совсем другая моторика движений, иная манера одеваться, иное построение фраз… Все иное, в общем. Да и потом, если ты видела только неработающий образец, почему тебя не удивила стрельба? Темнишь ты что-то.

– Ты тоже. Ладно, видела я бластеры, видела. У нескольких влиятельных семей в княжестве есть такие. У великого князя, по слухам, тоже, а мне показал один… Ну, в общем, один сынок богатого папы пытался за мной ухаживать и решил прихвастнуть, спер у отца игрушку. Его бластер был поменьше твоего и бил не так сильно, но очень похож был.

– А когда они появились?

– Не знаю, еще до моего рождения. Слухи ходят разные, конечно, но лет за двадцать.

– А тебе сколько?

– Двенадцать.

Так, соображал Петр. Двенадцать местных лет – это чуть больше восемнадцати земных. Экспедиция была на планете пятьдесят земных лет назад. Для контрабандистов эта планета интереса не представляет абсолютно, да и знали бы о них многие… И следы их влияния были бы видны – уж они-то парой бластеров не ограничились бы. Скорее всего, исследователи просто толкнули налево ящик-другой охотничьих бластеров – абсолютно незаконный, но очень распространенный бизнес. Продавать на отсталые планеты что-нибудь вроде стеклянных бус и получить за это, например, алмазы – очень хочется, и начальство традиционно смотрит на подобное сквозь пальцы. Приварок к зарплате нужен всем и всегда. Теперь понятно, почему так напугался тот воин – чтобы владеть подобной игрушкой, нужны огромные деньги, а деньги – это власть. Все правильно, провинциальная княгиня – никто и ничто по сравнению со столичными воротилами. Слухи о том, что у кого-то есть подобное оружие, наверняка ходят. Ну а по аналогии решил, что и у заезжего парня могут быть как минимум серьезные покровители. Вполне понятная и простительная ошибка.

– Ладно, извини. – Курсант повернулся, собираясь уходить. – Спокойной ночи.

– Откровенность за откровенность. Кто ты?

– В смысле?

– Ты ведь не княжич. Объяснить, почему?

– Не стоит, ты девочка умная и наблюдательная. Я прилетел из тех мест, где бластеры делают. Потерпел аварию. Сейчас выбираюсь к своим. Знать больше вредно для здоровья, поверь. Тебя до города доведу, как и обещал.

– Ха, кто кого доведет еще! Ладно, спокойной ночи.

– Угу. Но раз уж пошел вечер откровений – ты тому парню что, отказала?

– Какому?

– Да тому, который тебе ствол показывал.

– А, этому… Да, отказала. Во-первых, он мне не нравился, а во-вторых, зачем он мне? Поматросит и бросит – я ему не ровня. Все вопросы задал?

– Да. Спасибо, извини.

Последним вопросом он ее, похоже, разозлил, хотя и не понял почему. Да и не старался понять, если честно, – чуть позже, уже у себя, он долго лежал и думал, правду сказала девушка или нет, но к определенному выводу прийти не смог. Можно было, конечно, вколоть ей «сыворотку правды», ну, или в чай подмешать, но зачем? Девушка – явно не шпионка, слишком уж ненадежный был способ внедрения, да и, говоря по чести, без нее он бы, наверное, просто не выжил. А раз так, то незачем и волноваться, с этой мыслью курсант и уснул.