Путь дракона

— Принца собирались отдать на воспитание Куртину, — продолжала Фелия. — А теперь Куртин в ссылке, все дерутся за право быть опекуном Астера. Вроде бы… Вроде бы его могут отдать Фелдину. И я буду воспитывать принца. — Фелия хихикнула. — Представляешь? Я — и воспитывать принца.

— Астер всего лишь мальчишка, у меня таких трое. Когда растишь мальчиков, самое главное — держать подальше хрупкие предметы.

— С мужчинами то же самое, — вздохнула Фелия. — Они тоже не видят, что и как разбивают.

Клара пососала чубук и выпустила клуб сладкого серого дыма.

— В том-то и дело. Придворные разбирательства касаются не только нас, они затрагивают Нордкост и Астерилхолд. Да и Саракал с Халлскаром тоже не останутся в стороне.

— Я знаю.

— А в таком случае, — нарочито беззаботно продолжала Клара, — что нам с этим делать?

— Не знаю, почему всех это так волнует. Астерилхолд, Антея и Нордкост веками подчинялись верховным королям, все между собой переженились… Если подумать — мы ведь в сущности одно королевство…

— Как верно! — кивнула Клара, пересаживаясь поближе к кузине, которая теперь сосредоточенно расправляла платье, обирая с ткани несуществующие нитки.

— Я просто не понимаю, почему столько разговоров о мечниках, лучниках и прочем. Разве битвы кому-то нужны? Что проку в войнах? Мы ведь, в сущности, одно королевство!

— Да, но пока есть престол в Кемниполе и другой престол в Калтфеле, всегда найдутся охотники побряцать друг перед другом мечами, — заметила Клара. — Ведь так?

Фелия вздрогнула, стиснув колено так, что побелели костяшки пальцев. Интересно…

Клара кашлянула и, словно не заметив, продолжала как ни в чем не бывало:

— Трудность в том, чтобы дать всем шанс сохранить лицо без особых потерь. И нам нужно придумать выход. Я знаю, Доусон согласится на примирение лишь в том случае, если ему не придется ни перед кем гнуть шею. Подозреваю, что твой Фелдин таков же.

— Фелдин на это не пойдет. Он уже чувствует себя победителем, и если принц вправду у нас поселится…

Клара ждала.

— Ты ведь знаешь, как я восхищаюсь Доусоном, — продолжала Фелия. — Он всегда такой стойкий и преданный. Даже если был резок с Фелдином — то не из-за злобы или вражды, а лишь оттого, что пытается сделать мир лучше.

— Ну, совсем беззлобным я бы его не назвала, но я понимаю, о чем ты говоришь.

Фелия нервно хихикнула.

— А ты слыхала, что Рания Хирен беременна? — спросила она. Клара миг поколебалась, однако решила, что можно позволить кузине сменить тему.

— Опять? Который по счету раз?

— Восьмой, если считать только живых. Трое родились мертвыми.

— Поражаюсь, как у нее хватает сил, — заметила Клара. — Сердце у нее добрейшее, она ужасно мила, но после близнецов стала походить на половую тряпку. Она не виновата, конечно, просто кожа такая.

— У меня такая же, — призналась Фелия. — Страшно подумать, что со мной станет после первых родов.

— Ты молода, моя дорогая, еще сумеешь восстановить фигуру. Будет ли слишком рискованно спросить, как продвигаются дела в этом направлении?

Фелия покраснела — и явно расслабилась: альковные сплетни и тайны женского тела обсуждать неприлично, зато они безопаснее политики и военных слухов. Целый час Клара позволила ей болтать о пустяках, но постоянно давала кузине шанс вернуться к разговору о мужьях и той угрозе, что нависла над городом, как дым от пожара. Однако Фелия ни разу не сменила тему — что само по себе говорило о многом.

Когда пришло время откланяться, Клара обнаружила хмурого Винсена Коу на прежнем месте. По пути к выходу Фелия, не выпуская руки Клары, прижималась к ней все теснее: очевидно, разговор ее успокоил, в то время как Клара за время визита успела только больше насторожиться. На выходе привратник-ясурут вернул Винсену оружие, и кузины напоследок обнялись. Носилки уже ждали наготове, лакей подал Кларе шаль. И, только сделав последнюю затяжку уже на выезде с площади, Клара поняла, что случайно унесла с собой трубку Фелии.

— Вы, как я подозреваю, подслушивали? — спросила она Винсена, выбивая трубку о край носилок с противоположной от него стороны. Приходилось кричать, чтобы перекрыть уличный шум.

— Вовсе нет, миледи.

— Винсен, я ведь не идиотка. Сколько вы слышали?

Винсен пожал плечами.

— Почти все, миледи. Она понизила голос, когда говорила о своих трудностях с зачатием, и вы почти заглушили смехом новости о любовнице лорда Соннена.

— Значит, первую часть вы слышали? О наших мужьях?

— Да.

— Как вы думаете, почему ее так заботит история Астерилхолда и Антеи? «Мы ведь, в сущности, одно королевство»?

— Рискну предположить, миледи, что она ждет, когда они вновь объединятся.

Винсен поднял на нее взгляд, и его лицо — мрачное, бдительное, спокойное — лучше любых слов сказало ей, что перед ней союзник. Несмотря на кровные и брачные узы, прежнюю историю и нынешнюю политику, Антея не может объединиться с Астерилхолдом, пока живы Симеон и Астер. И Фелия, при всех ее умолчаниях, все же считала объединение возможным. Даже желательным. А принц Астер будет жить под ее крышей.

Значит, Фелдин Маас и его чужеземные банкиры собираются убить принца.