Путь Дзэн

На вопрос «Что такое Будда?» разные учителя давали различные ответы. Однако ни один из них не превзошёл ответ Тун-шаня: «Три фунта льна». Его проницательность отрезает всякую возможность спекулятивного мышления. Некоторые считают, что Тун-шань в это время взвешивал лён и потому дал такой ответ… Другие полагают, что, поскольку вопрошающий не сознавал, что сам он — Будда, Тун-шань указал ему на это таким косвенным путём. Такие люди подобны трупам, ибо обнаруживают полную неспособность понять живую истину. Находятся даже такие, что считают Буддой «три фунта льна». Каких только диких и фантастических замечаний они ни делают![74 с. 71–72]

Учителя решительно обрывают всякое теоретизирование и спекуляции по отношению к таким ответам. «Прямое указание» достигает прямо противоположной цели, — если оно требует или стимулирует концептуальные комментарии.

Фа-ен спросил однажды монаха Сюань-цзы, почему тот никогда не задаёт ему вопросов о Дзэн. Монах ответил, что получил разъяснение по этому поводу от своего прежнего учителя. Фа-ен попросил, чтобы он изложил своё понимание, и монах рассказал, что на вопрос «что такое Будда» он получил такой ответ:

«Пин-тин Тун-цзы пришёл за огнём».

— Хороший ответ, — сказал Фа-ен. — Но я уверен, что ты его не понял.

— Пин-тин, — объяснил монах, — это Бог огня. Искать огня для него — то же самое, что для меня — искать Будду. Я и так Будда, и не о чем спрашивать.

— Так я и знал, — рассмеялся Фа-янь. — Ты этого не понимаешь.

Монах так обиделся, что ушёл из монастыря. Но через некоторое время он раскаялся и вернулся, смиренно прося у учителя наставлений.

— Спрашивай, — сказал Фа-янь.

— Что такое Будда? — спросил монах.

— Пин-тин Тун-цзы пришёл за огнём! [2-25]

Смысл этого мондо, возможно, раскроется полнее с помощью двух четверостиший, которые Иппен Сонин, буддист Школы Чистой Земли, предложил для оценки своему учителю Дзэн, Хо-то. Иппен изучал Дзэн с целью найти точки соприкосновения между Дзэн и школой Чистой Земли, которая практиковала повторение Имени Амитабхи. По-японски эта формула звучит так: «Наму Амида Бутсу!». Сначала Иппен предложил следующее стихотворение:

Когда произнесено Имя,
Ни Будды, ни «я» не существует.
На-му-а-ми-да-бу-тсу—
Слышен один только голос.

Однако его учитель Хото счёл, что это отражает суть недостаточно точно, и тогда Иппен сочинил другой вариант, который и был одобрен Хото:

Когда произнесено Имя,
Ни Будды, ни «я» не существует.
На-му-а-ми-да-бу-тсу,
На-му-а-ми-да-бу-тсу! [74, т.2. с.263]

У По-чана было так много учеников, что пришлось открыть новый монастырь. Чтобы подобрать подходящую кандидатуру в руководители этого монастыря, он собрал всех своих монахов, поставил перед ними кувшин и сказал: — Не называя это кувшином, скажите, что это такое.

Старший монах сказал: «Куском дерева это не назовёшь». А монастырский повар поддел кувшин ногой и, перевернув его, вышел из комнаты. Повара назначили главой нового монастыря.[64]

Здесь же стоит привести слова из одной лекции Нань-цюаня:

На протяжении всего периода (кальпы), до того, как произошло проявление мира, названий не существовало. Как только Будда является в мир, возникают названия, и таким образом мы цепляемся за форму. В великом Дао нет абсолютно ничего ни мирского, ни священного. Там, где появляются имена, всё расчленяется на классы в своих границах и пределах. Поэтому старик Запада Реки (т. е. Ма-цзу) говорил: «Это не ум, это не Будда, это не вещь». [5–3:1 2]

В этом, конечно, отражается принцип «Дао Дэ Цзин», согласно которому:

Безымянное — источник происхождения неба и земли,
Именование — мать десяти тысяч вещей.