Путь Дзэн

Поэтому то, что можно приобрести с помощью Дзэн, называется у-ши (по-японски — буджи), т. е. ‘ничего особенного’, ведь ещё в «Ваджрачхедике» Будда говорил:

Ни малейшей малости не приобрёл я благодаря Непревзойдённому, окончательному просветлению, и именно поэтому оно и называется «непревзойдённое, окончательное просветление».

Выражение у-ши

имеет также значение полной естественности и непринуждённости, лишённой суеты и деловитости. Достижение сатори связывают с настроением, выраженным в древнем китайском четверостишии:

Над горой Лу дождь и туман; в реке Че прибывает вода.

Вдали от них я не знал покоя от тоски!
Я побывал там и вернулся… Ничего особенного:
Над горой Лу дождь и туман; в реке Че прибывает вода.

Знаменитые строчки Чинь-юаня гласят:

До того как я тридцать лет изучал Дзэн, я видел горы как горы и реки как реки. Затем, когда я приблизился к пониманию, я научился видеть, что горы — это не горы, а реки — это не реки. Но теперь, когда я постиг саму суть, я спокоен. Я снова просто вижу, что горы — это горы, а реки — это реки. [2:22]

Вся трудность Дзэн — в этом повороте внимания от абстрактного к конкретному, от символического «я» к собственной истинной природе. Пока мы только говорим об этом, пока мы прокручиваем в голове представления о «символе» и «реальности» или повторяем фразу «я не являюсь моим собственным представлением о себе» — мы остаёмся в плену чистейших абстракций. Дзэн выработал метод (упайя) прямого указания именно для того, чтобы разорвать этот порочный круг, чтобы ткнуть нас носом прямо в реальное. Ведь когда читаешь трудную книгу и хочешь сосредоточиться, мысль — «я должен сосредоточиться» — помогает мало; начинаешь думать не о том, что читаешь, а о том, как сосредоточиться. Это же относится к Дзэн. Изучая Дзэн, практикуя Дзэн, не надо думать о Дзэн. Попасть в ловушку слов и представлений о Дзэн — это, по словам древних учителей, называется «вонять дзэном».

Вот почему учителя Дзэн почти никогда не говорят о Дзэн, а сразу обрушивают на нас его конкретную реальность. Эта реальность есть таковость (татхата

) нашего природного внесловесного мира. Когда мы видим его таким, каков он есть, для нас не существует добра, не существует зла. В этом мире нет ничего изначально высокого, изначально низкого, изначально субъективного и изначально объективного. Нет символического «я», о котором следует забыть, и нет необходимости в идее «конкретной реальности», о которой следует помнить.

Один монах спросил Чжао-чжоу: «С какой целью прибыл с Запада Первый Патриарх?» (Это формальный вопрос, уясняющий суть учения Бодхидхармы, иначе говоря, самого Дзэн).

Чжао-чжоу ответил:

— Кипарис во дворе.

— Вы, очевидно, пытаетесь показать это средствами объективной реальности?

— Нет, не пытаюсь! — возразил учитель.

— С какой же всё-таки целью прибыл с Запада Первый Патриарх?

— Кипарис во дворе! [5–3:13]

Заметьте, как вышибает Чжао-чжоу из монаха логику, с которой тот подходит к его словам. Когда Тун-шаня спросили: «Что такое Будда?», он ответил: «Три фунта льна!» Юань-ву следующим образом комментирует этот ответ: