Путь Гегеля к «Науке логики» (Формирование принципов системности и историзма)

Учение о бытии Гегель открывает вопросом, сама постановка которого отчетливо показывает, что наука логики есть обобщенная системная логика науки: «С чего следует начинать науку?» Гегель пытается разрешить двоякую трудность: выяснить природу систематического начала любой науки, развертываемой в систему, и специфику начала науки логики, в свою очередь задуманной как метасистемная логика науки. В нашей литературе (и прежде всего благодаря блестящим работам Э.В. Ильенкова, посвященным методу восхождения от абстрактного к конкретному ¹, а также ряду других исследований ²) уже анализировались идеи Гегеля относительно логической природы начала систематической науки, относительно ее исходной «клеточки». Метод восхождения от абстрактного к конкретному по существу своему неотделим от построения системы, а в логике от создания системы логических, философских категорий и законов.

Мы считаем необходимым сосредоточиться именно на расшифровке системных моментов гегелевского метода восхождения от абстрактного к конкретному. Вот почему в дальнейшем соответствующая диалектическая, логическая категория будет вводиться после фиксирования фактически ставимой и разрешаемой автором «Науки логики» системной задачи.

Итак, при характеристике природы «начала» единство системной логики науки и науки логики проявляется в гегелевской философии совершенно четко. Есть еще одна существенная для нашей темы черта: проблему начала, как она ставится в науке логики как логике науки, Гегель вполне определенно соотносит с развитием науки нового времени, стало быть, не с наукой вообще, а с наукой определенного исторического периода. Истористское размышление и помогает разъяснить специфическую особенность логической проблемы начала системы. В новой логике она ставится иначе, нежели в античной философии или на любом прежнем этапе философствования. В чем же видит Гегель отличие новой логики в постановке проблемы начала? «Если прежнее абстрактное мышление сначала интересуется только принципом как содержанием, в дальнейшем же развитии вынуждено обратить внимание и на другую сторону, на способы познавания, то [теперешнее мышление] понимает также и субъективную деятельность как существенный момент объективной истины, и возникает потребность в соединении метода с содержанием, формы с принципом. Таким образом, принцип должен быть также началом, а то, чт'o представляет собой prius для мышления, – первым в движении мышления» ³.

Гегель здесь дает квинтэссенцию достижений современной философии, как бы «стягивая» их в проблеме логического начала. Действительно, начало систематической науки именно в новое время стало мыслиться как единство объективного и субъективного, метода и содержания, формы и принципа. Если это гегелевское утверждение покажется не вполне ясным, то достаточно вспомнить о товаре как «клеточке» систематической политэкономической науки: товар только в эпоху капитализма выступает как объективная характеристика социальной системы и как понятие, выделенное предшествующей наукой, стало быть, как проистекающее из самой действительности содержание, но уже взятое вместе с методом его научной интерпретации; объективно наличная товарная форма одновременно есть и принцип трудовой теории стоимости, принцип политэкономии определенной общественно-экономической формации.

Философия осмысливала данную проблематику на своем собственном материале. Она возвысилась до диалектической постановки проблемы первоначала не раньше, нежели испробовала разные варианты ее решения: акцент ставился на объективно-содержательных моментах, а затем на субъективно-формальных. Единство же их устанавливалось на еще более поздних стадиях развития философского мышления. Даже некоторым современным ему спорам относительно первоначала Гегель отказывает в праве считаться действительно релевантными новой диалектико-логической постановке вопроса.