Путь Гегеля к «Науке логики» (Формирование принципов системности и историзма)

Сдвиг в направлении следующей стадии (как в реальном развитии, так и в развитии исследования) Гегель связывает с тем, что первоначальное тождество действительности и возможности если и не распадается, то становится подвижным, беспокойным, или, выражаясь гегелевским языком, становится рефлектированным. С положительной стороны возможность, как чисто формальная, становится «вместилищем всего вообще». Все, что не противоречит себе, как будто бы должно предстать как возможное. Но поскольку столь широкое понимание возможного переводит его в форму невозможного, должны быть предприняты новые поиски соотношения возможного и действительного; должно возникнуть более строгое понимание того, как и почему некая возможность стала своеобразным воплощением действительного ²⁰. «Речь идет, стало быть, – поясняет Гегель, – о формальной действительности, которая есть лишь бытие и существование вообще. Все возможное имеет поэтому вообще некоторое бытие и некоторое существование. Это единство возможности и действительности есть случайность. – Случайное – это нечто действительное, определенное в то же время лишь как возможное, иное которого или противоположность которого также есть. Вот почему эта действительность есть просто бытие или существование, но положенное в своей истине – иметь значение положенности или возможности» ²¹.

Размышление над случайным ведет к дальнейшему определению логических оттенков заключенной внутри него противоположностей действительного и возможного. Тут, кстати, наглядно видна специфика отношения категорий в сфере сущности: на достигнутой теперь стадии анализа только через фиксирование противоречивого соотношения двух предшествующих категориальных определений может быть получен прирост содержания, может осуществиться дальнейшее движение системной мысли. Так, случайность – порождение противоречивого соотношения возможности и действительности; ее определение не что иное, как развертывание, экспликация моментов данного противоречия. Что же выясняется относительно противоречия возможного и действительного, поскольку анализ уже поднялся до категориальной формы случайного? С одной стороны, действительное на данной стадии соотношения есть не более чем возможное, оно лишено основания. Но, с другой стороны, это возможное, уже ставшее неким существованием, уже чреватое действительностью и носящее ее в себе. Гегель прекрасно выявляет тонкость диалектических переходов – их фиксирует логика, но они свойственны также объективным процессам развития и процессам движения исследования: «Это абсолютное беспокойство становления обоих определений есть случайность. Но именно потому, что каждое из них непосредственно превращается в противоположное, оно в противоположном так же всецело сливается с самим собой, и это тождество каждого из них в другом есть необходимость» ²². Таким образом, введение категории необходимости осуществляется через посредство анализа особой формы противоположности возможного и действительного (она, в свою очередь, обозначена категорией случайности). Затем Гегель переходит к выяснению логической роли новой пары категорий, причем можно видеть, что в логической рефлексии задействован целый ряд категориальных определений непосредственно предшествующей стадии (возможность и действительность), и стадий, оставленных позади (например, категорий в-себе-бытия и основания). Это характерно именно для системного построения гегелевской логики.