Путь гейши. Возлюбленная Ледяного Беркута

Принцесса почувствовала, как в ее душе зарождается восхищение смелостью Миако. Но вместе с восхищением она ощутила обиду собственника. Тэруко привыкла мысленно считать Акио Такухати своим. Пусть даже у нее не было для этого никаких причин, и мечты о синеглазом генерале давно сменились мыслями о совсем другом мужчине, детская ревность не желала умолкать. Мысленно Тэруко поклялась, что не даст ей воли.

– Поверьте, ваше высочество, обвинение в измене – грязная ложь.

– Я знаю, – кивнула принцесса, все еще избегая смотреть в сторону бывшего кумира. – Шин – гнусная крыса. Я не стану звать стражу.

Неожиданная мысль так воодушевила ее, что принцесса даже вскочила.

Она ведь за этим и пришла! У нее есть доказательства предательства Шина, нужен лишь человек, который поддержал бы Тэруко у власти. И вот сама судьба послала такого человека. Должно быть, боги тоже желают возрождения династии.

– Я помогу вам покинуть дворец! – выпалила Тэруко.

Миако счастливо улыбнулась:

– Это так великодушно! Спасибо, ваше высочество.

– И что принцесса потребует от нас взамен? – со смешком спросил Ледяной Беркут.

– Акио! Ну зачем ты так!

– Не будь наивной, Мия.

Такухати все так же сидел на полу. Тэруко старалась не смотреть на него, но чувствовала кожей его насмешливый взгляд. Она смутилась, а потом рассердилась.

Почему она не имеет права потребовать плату? Ее план не несет вреда для страны, всем будет только лучше. Так по какому праву даймё так разговаривает с ней и смотрит?

– Акио Такухати, ты поклянешься, что сделаешь все, чтобы власть снова вернулась к династии Риндзин, – очень холодно и четко выговорила принцесса. И наконец решилась посмотреть на него.

Вот ведь бесстыжий! Сидит нагишом, в присутствии двух женщин, и даже не краснеет. И Миако тоже хороша. Даже слова ему не скажет. Словно каждый день на обнаженных мужчин любуется и зрелище нефритового стержня ей совершенно не в новинку.

– Чтобы власть вернулась… к династии Риндзин? – медленно, словно пробуя ее слова на вкус, произнес генерал. Его глаза довольно блеснули. – Договорились.

– Но ведь… – начала было Миако, но он ее перебил:

– Молчи!

– Акио, послушай…

Он пристально посмотрел на свою невесту:

– Разве ты не хочешь, чтобы власть вернулась к династии Риндзин, Мия? – медленно, с непонятным намеком в голосе произнес Такухати.

Девушка смутилась и замолчала.

Тэруко неприятно кольнуло нежелание фрейлины признавать ее императрицей, но она решила сейчас ничего не говорить. Ясно же, что Миако ничего не решает, и вряд ли, когда она станет женой Такухати, что-то изменится.

– Вы хотите клятву на крови, принцесса?

– Мне достаточно вашего слова. Вы даете его?

Он снова усмехнулся:

– Даю. А теперь несите тушь и бумагу. Я буду диктовать.

От этого властного тона Тэруко захотелось зашипеть подобно дикой кошке. Она выпятила подбородок и демонстративно сложила руки на груди, показывая, что не собирается выполнять приказ.

– Думаю, вы и сами способны это сделать. Принцесса Риндзин не служанка!

Глаза Такухати нехорошо сузились, но прежде чем он успел что-то ответить, его невеста сорвалась с места и со словами «я сейчас принесу!» метнулась в другую комнату.

Пока ее не было, принцесса играла в гляделки с генералом и все больше убеждалась в том, насколько далеки от реальности были ее девичьи грезы.

Акио Такухати подавлял. Он словно занимал собой всю комнату, не оставлял другим свободного пространства, не признавал чужого права действовать и думать иначе. Для Тэруко, с детства яростно отстаивавшей свою индивидуальность, эти повадки были как красная тряпка для быка.

Принцесса вдруг поняла, что стоит, в то время как генерал и не пытался подняться. Сидит, развалясь, как будто он тут самый главный! Она сердито фыркнула и тоже села, изящно опустившись на пятки.

Миако вернулась с листом бумаги и письменным прибором. Разложила на полу и подняла вопросительный взгляд на мужчину.

– Бинты, мазь из пчелиного воска, масло чайного дерева, – быстро и четко диктовал он.

Заживляющие средства. Да, ему это нужно. Но он мог объяснить нормально, а не приказывать?

– …и настойка календулы. Кажется, все. – Такухати замолчал и нахмурился.

– Настойка опия, – подсказала Тэруко.

– Никакого опия.

Не хочет обезболивающего? Ну и пусть мучается.

– Впиши одежду и оружие. Вы умеете снимать блокаторы, принцесса?

– Нет.

Женщин редко учат магии, а ее дар с детства был слишком слабым и проявлял себя нерегулярно. Она так и не овладела толком даже своими родовыми способностями, что уж говорить о стабильных заклинаниях на материальных носителях.

– Так и думал. – Он повернулся к невесте, и взгляд его потеплел. – Закончила?

– Да. – Миако подула на лист и помахала им в воздухе. – Сейчас высохнет.

– Отдай ей.

Получив листок, принцесса уставилась на стройные столбики иероглифов. Что она должна с этим делать?

– Это то, что вы принесете мне, – подсказал Такухати снова своим отвратительным повелительным тоном. – И что-нибудь из еды. С мясом.