Путь Геракла : история банкира Виктора Геращенко, рассказанная им Николаю Кротову

ЗВЕРЕВ А.В.: в понедельник 26 августа по вызову И.С. Силаева я, замминистра финансов РСФСР, явился в Белый дом на Краснопресненской набережной… Силаев объявил нам, что на самом верху принято решение назначить представителей правительства РСФСР на ключевые посты в Союзном правительстве.

— Кое-кто оказался путчистом явным, а кто-то и скрытным, — коротко объяснил нам ситуацию Иван Степанович. — Поэтому Борис Николаевич с Михаилом Сергеевичем совместно решили направить вас в качестве своеобразных комиссаров в союзные министерства и ведомства. Силаев взял в руки подписанную Ельциным и Горбачевым бумагу и зачитал нам наши новые назначения. Когда я услышал, что мне предстоит временно возглавлять Госбанк СССР, я разволновался не на шутку. Конечно, я в свое время трудился в правлении Государственного банка и имел представление о сути работы главного банка страны. Но встать во главе госбанка!.. это было слишком ответственно!

— Иван Степанович, — попробовал я обратиться к Силаеву, — может, меня в какое-нибудь другое ведомство направить? уж больно специфичен этот госбанк, да и его руководитель…

— Ничего, не боги горшки обжигают, — прервал меня премьер. — Справишься. — По идее, — продолжил он после паузы, — надо было в Госбанк Матюхина назначать. Но этот гусь улетел перед путчем во Францию, и после 19-го числа его никто найти не может. видно, перепугался здорово!

Я говорю Андрею: «Нет проблем». Раз Иван Степанович так считает (хотя мне наплевать на его мнение, поскольку я этому «специалисту» цену знаю), я уйду. Тем более что и президент СССР дает резолюцию «Согласиться». Он-то, юрист по образованию, должен понимать, что по отношению к председателю правления Госбанка СССР юридически такое увольнение неправомерно. К тому времени был уже принят закон о Госбанке, и снимать и назначать его председателя мог только Верховный Совет СССР. Я, кстати, позже консультировался по этому вопросу с бывшим министром юстиции Александром Федоровичем Яковлевым, который подтвердил неправомочность Комитета по оперативному управлению народным хозяйством или президента решать такие вопросы, это было подтверждено также и Верховным Судом СССР.

Тем не менее я тут же написал бумагу, в которой заявил, что с 18:00 26 августа ни за что в Госбанке больше не отвечаю. После этого комиссар Зверев произнес знаменитую фразу: «Виктор Владимирович, а где ключи?» Видимо, запомнился ему еще с детства фильм «Выборгская сторона». Я переспросил: «Какие ключи? У нас в Госбанке кассы нет. Вот ключи от личного сейфа, я завтра приду, заберу при тебе свои вещи, тогда и ключи отдам». Потом мне моя секретарша сказала, что в моем кабинете новые хозяева долго шкафы поздно вечером двигали. Видимо, искали секретные сейфы.

Вот так телеграмма, которую Павлов просил меня написать, вышла мне боком.