Путь Избранной

Тем временем Илья спешил на своей машине в одинцовский домик. Отпустить Леру! Да, он так и поступит, и не нужны ему никакие деньги, он не преступник. Денег, конечно, хотелось, но не таким путем. И как он вообще решился на такую гнусность – причинить боль родному брату, обидеть ни в чем не повинную девочку! Да еще и риск в тюрьму угодить… Нет, он выпустит Леру немедленно. Она его без маски не видела, так что не выдаст, и все останется шито-крыто.

Он бросил машину у калитки, вошел во двор и увидел, что пристройка, где была заперта Лера, открыта нараспашку. Испугавшись, Илья кинулся за объяснениями к Феликсу:

– Сарай открыт, и ее нет! Разве не твой друг за ней присматривал?

– А ты спальню проверил? А сеновал? Может, молодежь развлекается? – хохмил тот.

– Лучше бы она сбежала, – выдохнул Илья. – Тогда брат позвонил бы и сказал, что она вернулась живой и здоровой…

– …а сюда уже едут менты нас арестовывать, – закончил Феликс.

– Плевать! – рубанул рукой воздух Илья. – По-любому, девчонку отпустим. Я не преступник!

– А я, значит, бандит и отморозок? – прищурился Феликс. – Нам просто нужно немного бабла, чтобы обустроить свое дельце.

– Поищи бабло в другом месте, – решительно заявил Илья. – И давай разбежимся по-хорошему. Никто нас не видел и искать не будет, ничего не было.

Не дождавшись ответа, он шагнул на порог и замер. На крыльце стоял Дэн вместе с Лерой. Рот ее был заткнут, глаза завязаны, но на таком расстоянии она не могла не услышать голос родного дяди.

– Мы все слышали, – усмехнулся Дэн. – И она тоже.

С этими словами он снял повязку с Лериных глаз, и она в ужасе уставилась на дядю, который в этот раз был без маски.

– Ты все еще хочешь ее отпустить? Нет уж, теперь придется идти до конца.

Не выдержав взгляда Леры, Илья убежал в дом. Лера заплакала от страха, понимая, что означает «до конца».

Это же понял и Илья. С выкупом или без выкупа, но если он отпустит Леру, то она его выдаст. Подельники сбегут, а ему придется предстать перед судом за организацию похищения.

Выход оставался только один, и к нему Феликс с Дэном настойчиво подталкивали Илью. Нет девчонки – нет проблемы.

Ночью Илья взял топор и пошел в сарай, где сидела Лера. Увидев его с топором в руках, девчонка закричала, заслонилась связанными руками, и у Ильи просто не хватило духу убить ее. Она плакала, умоляла, убеждала, что никому ничего не скажет. И почти убедила.

Он тогда подошел к поленнице и принялся рубить дрова. Каждый удар заставлял Леру вздрагивать.

А Илья рубил полено за поленом и пытался убедить себя в том, что сможет сделать это. Вот еще одно полено – нет, еще два – и девчонка умолкнет навсегда.

А Лера, видя его нерешительность, заговорила с ним.

– Я знала, что это ты! Только увидела этот двор. Папа привозил меня сюда, когда я была маленькая. Ты забыл? А я все помню! Помню ту яблоню, те качели из шины, как скрипит ветка, когда качаешься…

Она говорила о чем придется, только бы поддержать разговор, – вспоминала сцены детства, старую собаку, что когда-то жила в этой пристройке, задавала Илье вопросы…

– Замолчи! – не выдержал Илья. Сам-то он тоже все помнил. Детство, качели… Семья. Они были одной семьей. Самые родные люди…

Он снова замахнулся топором. Лера закричала:

– Ты будешь жалеть об этом всю оставшуюся жизнь!

– Заткнись!

– И что ты сделаешь? – зарыдала Лера. – Убьешь меня, как собаку? Убьешь?!

Топор выпал из руки Ильи. Он обнял племянницу и тоже заплакал.

– Хочешь выбраться отсюда? Веди себя хорошо, – шептал он, прижимая голову Леры к своей груди.