Путь к дому

Хрусть, хлюп. Лопата вошла в мокрую землю. Алеон откинул очередной ком тяжелой глины в сторону, вокруг было грязно и скользко. Алеон разогнулся на мгновение и бросил взгляд через плечо. Там, на другом конце окопа, с остервенением швырял комья глины Владыка Поднебесного, Элладиэль Светлейший… И это был не фантом или мираж! Владыка сам, своими белыми ручками, копал баронову канаву.

Алеон уже почти привык. Хотя поначалу часто засматриваясь, не веря очам своим. Уж больно зрелище было завораживающее!

Великий Повелитель Поднебесного — и с лопатой в руках!

Впрочем, до этого безумного похода, Алеон не видел Владыку и с мечем в руках. В Поднебесной говаривали, что некогда Светлейший был великим воином, грозным и неукротимым. Но… сколько веков назад? Последние десять он точно провел, крепко сидя на престоле.

Да и зачем Божеству оружие?! Кто дерзнет спорить со Словом Владыки?! Гнева и обиды Элладиэля Светлого остерегались даже Лорды Поднебесья — еще б, лис с когтями льва! Самый хитрый, закрытый и неведомый из всех. Элладиэль всегда брал то, что желал. Так или иначе. И чаще чужими руками. Алеону ли этого не знать?! Не его ли жену попытался заграбастать великий светлый?

«Сил. Моя безумная Сил, — с легкой горечью подумал Алеон. — Как у них там сегодня? Капризничает ли Селена?»

Поначалу оба Старших сходили с ума от криков малышки. По очереди они качали кроху на руках, пели колыбельные, пытались накормить. Но девочка почти все время плакала, срывая голос до хрипоты. Любая магия, малейший пасс вызывали у ребенка истерику. Ух и туго же они плели тогда свои косы! Чтобы взять её на руки, нужно было полностью оставить магию.

И при всем этом, девочка явно благоволила Элладиэлю! Малышка солнечно улыбалась Светлейшему, смеялась беззубым ртом, щуря необыкновенная разноцветные глаза. Алеона она тоже любила, но с Элладиэлем все же кокетничала больше.

От урагана в виде Селены спасал только ее брат, Эндемион.

Тот, Кого не ждали. Подарок от Проведения.

Мальчик появился на свет вслед за своей своенравной сестрицей. Тихий и молчаливый. Малыш был необыкновенно похож на сестру внешне: те же глаза, один ярко-синий, а второй цвета солнечного янтаря; тонкое личико, с белой, мраморной кожей и очень необычными волосами. На свету волосы малышей были темные, почти черные, как у темного эльдара, но в темноте сияли тем же золотом, что у Светлейшего Владыки. Дети явно были волшебными, и при этом не выносили и капли магии подле себя!

Казалось, малыши могли жить только рядом с людьми. Что рождало множество проблем, когда и без того слишком приметная компания из двух эльдаров, маскирующихся под обычных людей, и драконицы с клыками и когтями, искала безопасное место для жизни. В любом городе их присутствие вызвало бы слишком много вопросов. Пришлось забраться в эту глушь.

И полетели дни. Обычная, земная жизнь. И вот они роют окопы, ставят частоколы из заточенный топором кольев, машут тяжелыми, ломкими мечами и едет крестьянскую похлебку в казарме барона.

Алеон вспомнил, как неожиданно стал похож на человека, черты лица пришлось несколько огрубить, поколдовать с ростом. Элладиэль был вынужден накладывать массу чар, чтобы скрыть хоть часть своей эльдарийской натуры. Но даже так он был слишком великолепен, казалось, по нему готовы сойти с ума девицы всех возрастов…

Ох уж эти девицы!!! Чего стоит одна баронесса! Молодая огненно-рыжая чертовка, гибкая, с высокой полной грудью, огромными зелеными глазами. Баронесса была вдвое, а то и втрое младше своего супруга. И ее страстный взгляд то и дело жег спину Алеона. Правда, Элладиэль и вовсе заставлял баронессу дрожать от желания…

Одна только Сильвия на них не смотрела. Никогда.

Может, потому что в доме чары приходилось снимать? И она всегда видела их только эльдарами? Может, увидь она в них людей…

Нет. Алеон не стал обманываться. Сильвия смотрела сквозь них, даже если б они и в правду стали людьми.

Шмяк, шлеп, — пропела лопата.

По негласному уговору с Элладиэлем, они не говорили о прошлом, боясь коснуться сложных сейчас тем. Да и говорить не хотелось. Что тут сказать?

Сама Сильвия почти все время молчала, любые слова старших воспринимала как приказ. Обязанности по дому, собственноручно на себя возложенные, выполняла безукоризненно: держала дом в чистоте, что было просто невообразимо для девочки с улицы Стрижей! Даже готовила! И хорошо готовила! Прекрасно пекла хлеб…

Его Сильвия и… пекла хлеб?!

Алеон и Элладиэль уходили на службу совсем рано, но она, даже если не спала ночь, вставала и готовила им завтрак. Однажды Элладиэль не выдержал и попросил, чтобы шла спать. Она отложила стряпню и вышла. Больше по утрам на кухне не появлялась, но, если кто-то приходил с ночных побывок у барона, исправно готовила завтрак, чтобы потом уйти как можно дальше от избушки.

Всё это пугало. Почему-то именно это отдаляло больше всего.

Его Сил. Его ли? Как может кто-то быть твоим, если он даже глаза на тебя поднять не хочет?!