Путь к Истоку

Яснина не стала прятать холодную и циничную усмешку, так хорошо знакомую собравшимся магам. Она подняла взгляд на ожидающего ее решения князя, прямо встречая его горящий взгляд, в котором лихо отплясывали смешливые искорки.

— Признаться, я даже представить не могла, насколько известна в Талвинии. А также, насколько ужасно чувство зависти, которое способно поглотить любого, будь этот кто-то даже довольно сильным магом. Ведь только жгучей завистью можно объяснить наветы и клевету, которые я сегодня услышала здесь в свой адрес. Тем более от тех, чью ничтожную жизнь я не раз спасала. Что ж, не уверена, что моя черная душа выдержит еще одно кровавое преступление, потому что список их, если верить словам послов Ордена, и так велик. Поэтому предлагаю прозвучавшее оскорбление списать на неосведомленность и отпустить этих магов, не знающих, что такое элементарная благодарность, с миром…

— Спасением своей никчемной жизни вы должны быть безмерно благодарны моей невесте, потому что я за такое, не задумываясь, приказал бы вас разорвать на части. Аудиенция закончена, господа… Так же, как и раньше, я не услышал от представителей Ордена ни одной умной или правильной мысли, что меня крайне огорчает, заставляя сильно сомневаться в возможности нашего союза и в дальнейшем.

— Владыка!

— Стража! — Громкий выкрик Лота разнесся по всему залу, заглушая голоса разом заговоривших магов, которые пытались докричаться до князя, отвернувшегося от них. Крепкая и горячая рука сильно сжимала ее ладонь, придавая сил и уверенности.

Спустя всего минуту ворвавшиеся в тронный зал стражники, ощетинившиеся остриями мечей и копий, плотным кольцом окружили магов, выкрикивающих угрозы в адрес князя от лица своего Ордена.

— Вышвырните их вон из моей страны! И проследите, чтобы и ноги их здесь больше не было! — Ледяным тоном отчеканил Камлен, с холодным презрением глядя на перекошенные от гнева лица колдунов, не привыкших к такому пренебрежительному отношению к своим персонам.

— Все будет сделано так, как вы приказали, владыка, — склонив голову в почтительном поклоне, произнес Лот. Он быстро сбежал с возвышения, грациозной походной направляясь к выходу из зала взмахом руки приказывая страже, ожидающей распоряжений, вывести вслед за ним и магов, — можете не сомневаться, я прослежу за этим лично и с превеликим удовольствием!

— Это было ужасно, — тихо простонала Азария, обхватывая дрожащими руками бледные щеки. Она вскинула наполненные слезами глаза на оглянувшихся на нее Камлена и Яснину. Ее мелодичный голос сильно дрожал, а слова перебивали судорожные всхлипы, — как они…как они посмели….

Камлен выпустил руку колдуньи, быстро подходя к сестре. У входа в тронный зал показалась тучная фигура целителя, который мрачно оглядел слуг, нерешительно замерших неподалеку от дверей в ожидании приказаний и начал пробираться сквозь толпу стражников, готовых в любой момент броситься на защиту князя и его семьи, решительно расчищая себе дорогу.

— Что здесь произошло? — Лим остановился у подножия возвышения, тревожно глядя на сохраняющую невозмутимое спокойствие чародейку, которая ответила ему лишь легким движением бровей. Маг повернулся лицом к князю, пытающемуся успокоить сестру. Девушка бросилась ему в объятия, с отчаянием цепляясь тонкими пальцами за тонкую ткань сюртука, утыкаясь лицом в широкую грудь. Поцеловав светлые волосы, он приподнял голову, глядя на взволнованного колдуна, чье дыхание звучало тяжело, словно он очень спешил попасть в тронный зал. Впрочем, так оно и было, ведь он на несколько дней покидал дворец, да и сам Даншер, насколько знала колдунья.

— Не сейчас, Лим. Мы обсудим это позже, а сейчас, прошу тебя, присмотри за Азарией. Произошедшее оказало на нее слишком сильное впечатление.

Если чародей и хотел возразить, то промолчал, смерив своего воспитанника внимательным и проницательным взглядом. Он слишком хорошо знал его, и безошибочно определил его состояние, не став спорить. Внешне князь оставался спокойным, но даже Яснина уже успела убедиться в том, что невозмутимость и уравновешенность довольно редко изменяют ему, подчас скрывая яростную бурю, бушующую в душе. Должно быть, маг подумал о том же, что и она, потому что торопливо поднялся по ступеням, направляясь к княжне. По-отечески нежно и покровительственно обняв тихо плачущую девушку за хрупкие, беспрестанно вздрагивающие плечи, он повел ее прочь из тронного зала, что-то тихо говоря ей, заставляя слабо кивать в ответ. Лим на ходу строго приказал слугам и страже заняться своим делом, а не бестолково толпиться в проходе, вместе с княжной скрываясь из виду.