Путь к Истоку

Колдунья быстро преодолела разделяющее их расстояние, обхватила красивую голову ладонями и резко, до упора и характерного звука, свернула тонкую шею в сторону. За ее спиной раздался громкий и пронзительный крик, захлебнувшийся, словно кто-то зажал закричавшей от ужаса женщине рот. Яснина бросила равнодушный взгляд на быстро оседающее на землю тело, которое у ее ног опять начало менять свой вид, принимая истинный облик. Дружный выдох заставил колдунью криво усмехнуться. Да, не каждый день эта тварь позволяет простым людям любоваться своим хладным телом. Обычно все происходит в точности наоборот.

Подняв голову, она осмотрела собравшихся людей, в основном мужчин, едва одетых. Ее взгляд практически сразу встретился с встревоженным и потрясенным взглядом выцветших голубых глаз. Староста деревни, может, и хромал, сильно припадая на левую ногу, но оказался одним из первых, кто кинулся в ночь, потревоженный криком чудовища. Рядом с отцом стояли очень похожие друг на друга молодые мужчины, встрепанные со сна, но сжимающие в руках арбалеты. Она прищурилась, глядя на одного из них, Милослава.

— Неподалеку от деревни, вероятнее всего, в лесу, осталось ее гнездо. Детенышей нужно убить как можно скорее, пока они не набрались сил, чтобы начать охотиться самостоятельно.

— Так ведь там колдуны, — испуганно всхлипнул женский голос за ее спиной.

— Можете выгнать их ко всем демонам. Это не маги, а сборище каких-то жалких недотеп, раз они не смогли выследить и убить одну самку, которая нападала на людей для того, чтобы прокормить свой выводок.

Яснина не стала дожидаться благодарности, отходя от тела. Потрясенные увиденным, люди продолжали стоять, сгрудившись чуть в стороне от трупа поверженного врага, который терзал их, удерживая в постоянном страхе. Они все никак не могли прийти в себя от испытанного шока, но здесь она уже не могла им ничем помочь.

— Госпожа, — тихий голос окликнул ее, не позволив уйти. Староста быстро отдавал приказания своему второму сыну и подошедшим к нему мужчинам, приказывая немедленно начать осматривать окрестности, начиная с оврагов у реки. Он то и дело смотрел на нее, но направлялся сейчас к колдунье другой. Милослав остановился рядом, как-то странно глядя на нее, словно изучая. Яснина прищурилась, удивленная тем, как странно он держал себя. Конечно, вид убийства, тем более такого, не для слабонервных, но мужчина и не выглядел таким. — Мы все благодарны вам.

— Вам не за что меня благодарить. Это мой долг.

— И все же. Мой отец скажет это лучше, чем я, поэтому, — он протянул вперед руку, словно предлагая колдунье ее пожать.

Вскинув бровь, сбитая с толку, Яснина перевела взгляд на его бледное лицо, на котором застыло волнение и какой-то затаённый страх. Словно он переживал, что она откажется и не примет его руку. Пожав плечами, колдунья протянула свою, позволяя мужчине крепко сжать ее ладонь. Она вскинула на него взгляд, когда Милослав шагнул вперед, дрожащими пальцами с силой обхватывая ее руку, накрывая их второй. Гневный окрик одного из братьев заглушил дружный ошеломленный вздох, прокатившийся по толпе, когда теплое и яркое сияние охватило их соединенные руки, извилистыми волнами пробегая от ладоней к плечам, зажигая пожар в груди на уровне сердца.

— Я знал, знал, — сдавленно простонал мужчина, без сил оседая на колени возле ничего не понимающей колдуньи. Длинный рукав свободной рубашки, надетой на нем, от движения немного сдвинулся, позволяя ей увидеть край какого-то браслета. Колдунья резко вцепилась в ткань, поднимая ее вверх. Потрясенному взгляду предстала широкая и массивная серебряная полоса, покрытая вязью рун и символов, которая, без всякого сомнения, являлась родовым браслетом, передающимся из поколения в поколение. И то сияние, что вырвалось из него, окутывая их руки, могло быть только одним — подтверждением того, что колдунья состоит в близком родстве с обладателем этого браслета и принадлежит к его роду…

— Я же видел, — голос мужчины так сильно дрожал, что Яснина едва понимала, что он говорит, — своими глазами видел, как вы разговаривали с моей дочерью. Мама всегда говорила, что Златомира — точная копия нашей пропавшей сестры. Именно она настояла, чтобы мы после рождения девочки назвали ее так. Я ничего не заметил, когда увидел вас впервые, но, когда вы стояли рядом с ней, ваше сходство стало очевидным. Со стороны вы выглядели, как мать и дочь. Я сказал об этом жене, но она лишь отмахнулась от меня…